влажные от страха глаза сталкера. Шок, переплетенный с внутренним сопротивлением, заставил его на мгновение застыть. Его руки слегка дрожали, когда он медленно подошел к командиру и протянул руку за ножом.
В его глазах отражалась мука выбора между слепым подчинением приказам и сохранением человечности, которую он так старался удержать в этом безумном мире. Взгляды других солдат, полные ожидания и напряжения, только усиливали его внутреннюю борьбу.
Командир, наблюдая за молодым солдатом, не проявлял ни малейших признаков сомнения или смягчения своего решения. Его лицо оставалось непроницаемым, как маска, скрывающая все чувства за фасадом безжалостного руководства.
Сталкер, видя, что ситуация обостряется до предела, начал беспорядочно говорить, стремясь как можно быстрее избежать неминуемой угрозы для своей жизни. Его слова срывались с языка в хаотичном порыве страха.
"Я всё рассказал! Я всё сказал вам, больше мне нечего добавить!" – его голос был пронзительным и отчаянным. "Я сам найду этого мужика в Некрополе, просто оставьте меня в живых, не губите!"
Его руки тряслись, и глаза безумно блестели от страха, когда он смотрел то на нож в руках Васильева, то на лицо командира, ища в нём хоть какие-то признаки сострадания.
Васильев, держа нож, стоял неподвижно, как будто сам был из камня. Внутренняя борьба достигла апогея, когда он осознал, что каждое его действие или бездействие будет иметь непоправимые последствия. Он посмотрел на командира, ища в его приказе хоть каплю сомнения, но лицо командира оставалось недвижимым и холодным.
Командир, внимательно наблюдая за происходящим, медленно поднялся с колена. Его взгляд был прикован к Васильеву, ожидая выполнения приказа, но в его глазах мелькала и расчетливая оценка ситуации. Он понимал важность информации, которую мог предоставить сталкер, и стремился использовать это как стратегическое преимущество, однако жестокость его методов была неизменной.
Васильев, держа нож, подошёл к сталкеру и, стоя за его спиной, взял его за волосы. Его руки дрожали, и нож, поднесённый к горлу сталкера, едва касался кожи. В глазах молодого солдата читался ужас перед тем, что от него требовалось совершить.
Командир, наблюдая за происходящим, фыркнул с раздражением и махнул рукой, отдавая новый приказ. "Долго ты, Васильев, выполняешь мои приказы," – его голос был грубым и презрительным. "Оставь этого обосранца."
Затем командир повернулся к остальным солдатам и сталкерам, которые с напряжением следили за сценой. "Общий сбор!" – приказал он громко и решительно.
Солдаты немедленно начали собираться, подчиняясь команде своего руководителя. В атмосфере ощущалось напряжение, каждый из них знал, что ситуация на базаре лишь предвестник дальнейших действий. Они быстро организовывались, готовясь к следующему этапу своей миссии.
Васильев, отпустив сталкера, медленно отступил, всё еще держа нож в руке. Сталкер, шатаясь, упал
