свернул в чащу.
– Пошли немного за ним, – предложил Ржевский.
– Пошли. Интересно, куда он нас заведет на этот раз.
Лось вывел их к странному строению. Оно напоминало маяк. Маяк в лесу.
– Я слышал про лесной маяк. Не помню, кто-то рассказывал о нем, но я не верил, – сказал Ржевский.
– Я тоже слышала. Маяк счастья. В нем живет какой-то человек, который когда-то был смотрителем маяка, а теперь перебрался сюда. Он понял, как ему быть счастливым – смотреть сентиментальные фильмы со счастливым концом и гулять в лесу. Кажется, его неплохо знает старуха Креветка. Хотя, может, я и ошибаюсь.
– Не знаю. Говорят, что он напоминает Франциска Васильнанду. И внешне, и внутренне.
– Глупости. Ничего общего.
Рядом с входом маяка – дверью, цветом и формой напоминающей гигантский лист, сидел старый человек и смотрел на звезды. У него была длинная борода и густые брови, почти как у старухи Креветки. Он был одет как дед, но с косынкой на голове. Видимо, он чтил Франциска Васильнанду.
– Извините, мы вам не помешаем, если поговорим с вами? – обратилась к нему Истина.
– Нет, – сказал человек. – Я Хэппи Энд. Очень приятно, что в такую ночь есть с кем поговорить. Ночь ведь создана не только для сна. Ночь создана и для разговоров. А что может быть приятнее приятного разговора с приятными людьми!
Хэппи Энд вынес из лесного маяка два симпатичных стула и предложил сесть на них.
Истина с Ржевским с удовольствием сели.
– Ваш дом похож на маяк. Есть какая-та связь или просто так кажется? – спросил Ржевский.
– Не кажется. Вы правы – это маяк. Маяк, который я решил построить в лесу. Давным-давно я был смотрителем маяка. И когда я смотрел на море, я мечтал о лесе. Долгие годы, смотря на море, я представлял себе лес, а слушая шум волн, представлял пение птиц. Все, что у меня было в душе, – это мечта о жизни в лесу и телевизор, по которому бы крутили всякие сентиментальные комедии и мелодрамы. И все, что я хотел, – это жить в лесу и смотреть сентиментальные фильмы.
– Вы так любите лес? – спросил Ржевский.
– Я обожаю лес. И когда мне представилась возможность оставить маяк и построить свой, я выбрал место, близкое к храму Двух Утешительных Истин Франциска Васильнанды. И когда я сюда переехал, я довольно быстро достиг счастья. Поэтому я дал своему лесному маяку имя – Маяк Счастья. В нем нет ничего особенного – неприметный маячок в лесу, в нем неприметный старичок-дурачок, то смотрящий сентиментальный и добрый фильм, то наслаждающийся лесом. Но этот маяк – именно то место, где я счастлив. Я не осчастливил никого кроме себя, но разве этого недостаточно для меня? Разве недостаточно? – спросил Хэппи Энд, пытливо вглядываясь в глаза поэта и Истины.
– Вполне, – сказал Ржевский.
– А как же люди? Как же другие? Вам все равно? – спросила Истина.
– Я всегда рад видеть других людей. И всегда готов поделиться секретом,
