вызвать? Малец-то явно не в себе.
Изрядно запыхавшийся, О’Нил шагнул к двери и выглянул в темноту. Мальчишка, съежившись, сидел посреди тротуара.
– Сидит, – пробормотал О’Нил. – Не уходит.
Толпа прохожих текла мимо, огибая мальчишку с обеих сторон. Наконец кто-то остановился и поднял его на ноги. Мальчишка, вырвавшись из рук прохожего, исчез в темноте. Прохожий поднял оброненные пакеты, секунду помедлил и двинулся дальше. О’Нил отвернулся от двери.
– Вот дьяволенок! – проворчал он, утирая лоб носовым платком. – Ну и задал нам жару…
– Что ему в голову стукнуло? Он ведь, черт возьми, даже рта не раскрыл!
– Рождество – чертовски подходящее время для возврата покупок! – буркнул О’Нил и дрожащей рукой потянулся к пальто. – Скверное дело… да, жаль, что они с выплатами не справились.
Коннерс пожал плечами.
– Нет квитанси, нет белье! – с карикатурным акцентом китайца из прачечной просюсюкал он.
– Почему бы нам, черт побери, навстречу им не пойти? К примеру… – Нужное слово колом застряло в горле. – К примеру, по оптовой цене таким, как они, убежища уступать?
Коннерс в возмущении вытаращил глаза.
– По оптовой?! Тогда всем вокруг захочется покупать их по оптовым ценам! Нет уж. Во-первых, так будет несправедливо… а во-вторых, долго ли мы продержимся на плаву? Долго ли «Дженерал Электроник» протянет?
– Пожалуй, недолго, – угрюмо признал О’Нил.
– То-то! Брось чудить! – с резким, отрывистым смешком подытожил Коннерс. – Выпить тебе сейчас не помешает, вот что я думаю. Идем в подсобку, у меня в столе имеется около пинты «Хейг энд Хейг». Примешь чуток, взбодришься, и двинем домой. Денек сегодня выдался…
Майк Фостер брел вдоль темной улицы, сквозь толпы спешащих по домам людей, увешанных магазинными свертками, сам не зная, куда. Глаза будто туманом заволокло. Прохожие толкались, оживленно галдели, но Майк не замечал ни толчков, ни смеха, ни огней витрин, ни гудков автомобильных клаксонов, ни лязга светофоров – ничего. В голове не осталось ни единой мысли. Шел он машинально, куда ноги несут.
Справа в сгущавшихся ночных сумерках засияла всеми красками радуги громадная, броская неоновая вывеска:
НА ЗЕМЛЕ МИР
В ЧЕЛОВЕКАХ БЛАГОВОЛЕНИЕ[4]
БОМБОУБЕЖИЩЕ ОБЩЕГО ПОЛЬЗОВАНИЯ
ВХОД – 50 ЦЕНТОВ
Плата за тиражирование
По обе стороны от дороги тянулись вдаль однообразные россыпи черного пепла. Неровные, беспорядочные черные кучи высились всюду, от горизонта до горизонта, насколько хватало глаз. Развалины зданий, городов, унылые руины цивилизации покрывали разоренную планету сплошь; мелкая черная пыль – смесь из крупиц обугленной кости, стали, бетона – клубилась по ветру, точно мука, неизвестно зачем, для кого смолотая жерновами титанической мельницы.
Аллен Фергюссон, зевнув, закурил «Лаки Страйк»
Евангелие от Луки, 2:14, начало песни сонма ангелов, призывавших все сущее возвеселиться после того, как ангел-благовестник сообщил вифлеемским пастухам весть о рождении Иисуса Христа.
