от фешенебельности, а заодно и мою еврейскость), на моей с Ингрид свадьбе.
– Что ещё вы можете предсказать? – уныло поинтересовался собеседник.
– А ещё я могу предсказать, что в конце свадьбы вы получите от меня шестьдесят рублей. И, кроме того, бутылку посольской.
– И всё?
– Разве этого мало?
– Это всё, что вы можете предсказать?
– Нет, не всё. Из шестидесяти рублей вы, как обычно, половину отдадите зав. производством Петру Ивановичу Шершукову – за то, что Петр Иванович порекомендовал мне именно вас.
– Послушай, но про свадьбу я знаю и без тебя!
– В том-то и дело, что нет. Повторяю: именно через три дня! А не через четыре, как вам было сообщено ранее. Свадьба переносится на субботу.
– Ясно, – с облегчением выдохнул я, почувствовав, что душа вновь возвращается в тело. – Вы настоящий оракул. И большое спасибо. За то, что предрекли моё будущее. На грядущую субботу. Теперь я вижу: дурить нашего брата, действительно, нетрудно.
Я отхлебнул остывшего кофе.
– А если серьёзно, – улыбнулся Алекс, – такая материя, как предсказание будущего, – не совсем по моей части. Этим занимается моя невеста Ингрид. Я же специализируюсь на исследовании прошлого. Мы с Ингрид думаем открыть частную практику в Липовой Роще. Вдвоём мы сможем охватить практически всё временное пространство.
– И, если я, например, попрошу вас рассказать о моём прошлом, вы, конечно же, ошеломите меня знанием, что я родился мальчиком, а не девочкой? И мать моя была женщиной? А отец – мужчиной? – поинтересовался я.
– Да-да-да, именно так! И что на свет вы появились совершенно случайно.
– Вы необузданно информированы, Алекс! Миллион сперматозоидов с низкого старта устремляются к женской яйцеклетке, чтобы оплодотворить её. Но удаётся это лишь одному. Именно из такого рас-торопнейшего сперматозоида получился когда-то, по счастливой случайности, я. Как, кстати, и вы, дорогой мой виновник торжества! Мне трудно вам возразить, Алекс. И нет ничего необычного в том, что я, как и все люди на земле, появился совершенно случайно!
– Дело не в сперматозоидах, а в дедушке… – как бы сам с собой продолжал беседу экстрасенс. – Да, именно в дедушке. Если бы вашему деду не удалось спастись, на свет не появилась бы ваша мама. Следовательно, и вы. Повторяю, вы родились совершенно случайно…
Я примолк.
Прадеда и прабабку убили литовцы – во время еврейского погрома в местечке под Вильно. Убили на глазах моего шестилетнего дедушки. Убили за то, что прадед и прабабка были евреями и держали скобяную лавку. Шестилетний дедушка был крепкий человечек. Он даже не заорал, видя, как убивают его отца и мать. Он знал, что если заорёт, если разревётся, погромщики тут же поймут причину слёз. И убьют его. А заодно и православного его друга Кольку, и Колькиных родителей – Фёдора Ивановича и Александру Ефремовну, которые, зная о готовящемся погроме, забрали моего малолетнего дедушку к себе. Погромщикам они сказали, что дедушка – их сын.
После
