подошёл к Аполлону Сидоровичу и с размаху хлопнул его по плечу:
– Здорово, братан! Я Васян.
Тимофей даже сквозь тьму увидел, как библиотекарь дёрнулся от неожиданности и растерянно пробасил:
– Сударь, не имею чести быть с вами знакомым.
– Да чего там, господин хороший, не тушуйся, к завтрему будем как родные, чай, в одной камере сидим.
Он поморгал глазами, приноравливаясь к потёмкам, и жизнерадостно повернулся в сторону Тимофея:
– Никак тут ещё сиделец?
Васян подполз к Тимофею и протянул ему руку, оказавшуюся неожиданно мягкой и гладкокожей.
– Васян.
– Доктор Петров-Мокеев, Тимофей Николаевич.
– Чо, правда лекарь? – обрадовался новый сосед.
– Правда.
– Вот здорово! – ликующе провозгласил Васян и многозначительно хихикнул. – Я докторов страсть как люблю. Мне однажды доктор оторванное ухо пришил. Мамка оторвала, а он пришил! Я шибко бедовым мальцом рос! Не верите? Нате, потрогайте!
Он на коленях переполз к Аполлону Сидоровичу и оттопырил своё ухо ему под нос.
– Уверяю вас, я вам верю и сочувствую, господин Васян, – шарахнулся от него библиотекарь.
– То-то же!
Васян пошарил руками вокруг себя, нащупал одну из грязных тряпок, служивших узникам подстилкой, и аккуратно расстелил её в правом углу, попутно заметив, что эти поганые революционеришки могли бы раскошелиться и на матрас.
– Жестковато тут у вас. Я при царе в московской Бутырке сиживал, там нам по два матраса выдавали! Особливо после голодовки, – он похлопал ладонью по подстилке и, сверкнув золотым зубом, панибратски кивнул Аполлону Сидоровичу: – За что сидите, папаша? Обокрали кого, или вообще того? – он выразительно провёл ладонью поперёк горла.
Библиотекарь приосанился и возмущённо уставился на сокамерника:
– Как вы могли такое предположить? Я, милостивый государь, порядочный человек, библиотекарь.
– Да ладно, – протянул Васян, – знаю я вас, порядочных, только вид делаете, что чужого не берёте. А когда никто не видит, мешками тырите. Всяк русский человек халявку любит! В своей библиотеке, небось, книжки за бесплатно читали? Ведь читали, признавайтесь.
– Читал, читаю и, надеюсь, буду читать, как всякий культурный человек, – вступил в перепалку Аполлон Сидорович. – Книги для того и писаны, молодой человек, чтобы их читать!
Тимофей услышал в голосе «книжника» боевые нотки и понял, что Аполлон Сидорович оседлал своего любимого конька, и Васяну предстоит длительная лекция о влиянии мировой литературы на историю человечества.
Тимофей потёр ноющее плечо:
– Выбраться бы отсюда.
Под рокотание оживлённого разговора сокамерников он припомнил тот день, когда узнал секрет подземного хода.
Тогда мальчик на самом деле боялся грозного Аполлона Сидоровича.
