Этими вот руками. Донцов часть порубали, а те, кто согласился нашей власти служить, под Перекоп отправили. Пусть кровью смывают свои преступления против народной власти. Так командарму, товарищу Фрунзе и доложили. Правильно, Слава?
Ординарец выпил полстакана мутной самогонки, хрюкнул что-то нечленораздельное.
Грановский побледнел. Получается все напрасно. Помощь их опоздала. Жаль донцов и полковника Свиридова. А баронесса Крутицкая? Тоже погибла? Боже, трудно представить, что с ней могла сделать красная солдатня.
– Но это все ерунда, – продолжал бегать с горящими глазами комбриг, тряся грязными тесемками рубахи. – Ко мне в силки одна птаха попалась. Штучка отменная. Вроде как из бывших, но такие амурные номера выделывает, что в доме терпимости не предложат. Эх, кровь по жилам разгоняет, лучше самогона. Не баба-динамит! Я ее в крайней хате с глиняной крышей держу. Охрану даже поставил, чтобы хлопцы не позарились. Моя добыча.
Неужели баронесса? – чуть не удержался от вопроса Грановский. Но Щетинин так посмотрел на штабс-ротмистра, что тот сразу прикусил язык.
Комбриг напился гораздо быстрее, чем ожидалось. Бегал-бегал, да и застыл у теплой печи, как приготовленная для топки головешка. Янберг аккуратно уложил командира на лавку, накрыл полушубком, разлил горилку по стаканам.
– Девица знатная, – вздохнул он, – того и гляди сам от нее загорюсь.
Не может быть, думал Грановский. Троюродная племянница Его Превосходительства, баронесса, дочь мирового судьи и такая шалава? Ради нее на смерть идти? Впрочем, офицерское слово дороже всех звезд на небе. Дал, держи. Не нам простым смертным о нравственности рассуждать. Но время терять нельзя.
Ночью собрались в бане, которую натопил сам Янберг. Оставил, слава богу, Грановского, Щетинина и Дубовала одних. Решили действовать быстро, пока враг ничего не подозревает. Перед рассветом всех краснопузых, что окажутся под рукой – на ножи. Необходимо оповестить отряд. Этим займется полковник Дубовал. Комбрига Засулевича и ординарца Янберга нужно повязать и забрать с собой. Помогут посты пройти. Это сюда проскочили на дурака, а обратно еще неизвестно как сложится. Жаль полковника Свиридова, да ему теперь ничем не поможешь.
– Баронессу Крутицкую я возьму на себя, – сказал с горечью в голосе Грановский. Никак не вязался образ на акварели с разбитной бабой, оказывающей невероятные услуги заклятому врагу барона Врангеля и всей России.
Штабс-ротмистр вышел на улицу, когда стало совсем темно. Предварительно узнал у ординарца, где та хата с красной крышей и горячей девицей.
– Что, тоже на мед потянуло? Ну, попробуй, пока комбриг спит. Хотя, не советовал бы. Обожжешься. До костей.
Ничего не ответив, Грановский двинулся на окраину поселка. Слегка забрезжил рассвет. Сейчас добровольцы приступят к делу, нужно спешить.
На крыльце
