на помине, – радостно комментирует Тася. Стас оглядывается по сторонам. Заметив нас, уверенно направляется в нашу сторону, и выражение его лица меняется на ходу – на нем расцветает улыбка. Взгляд аквамариновых глаз ни на секунду не отрывается от меня, а я думаю о том, что даже в простых черных джинсах и черной же футболке этот парень выглядит ужасно горячо.
Сердце моё начинает учащенно биться.
– Привет, попугайчики-неразлучники!
Стас приобнимает сначала Таську, потом меня, и я напрягаю все силы, чтобы удержать дыхание, когда его широкая тёплая ладонь скользит по моей спине.
– Привет, – бормочу я, избегая смотреть ему в глаза. Щеки мои все еще пылают после Таськиных слов. Он с любопытством вглядывается в мое лицо.
– Так нас ещё никто не называл, – откликается Тася. – И тебе привет, разлучник.
– Люблю быть оригинальным, – отзывается он (а смотрит при этом по-прежнему на меня). – А почему это я разлучник?
– Хочешь разлучить меня с любимой подругой, – высокопарно заявляет Тася. Глаза у неё смеются, она валяет дурака, и по лицу Стаса я вижу, что он прекрасно это понимает.
– Я все-ё-ё знаю про твой хитрый план, – продолжает Таська, – задуришь бедной девочке голову, обольстишь, и все! Поминай как звали! Станет проводить все свое время с тобой, а про меня и забудет…
– Черт, ты меня раскусила, – Стас картинно хватается за голову. – Придётся придумывать что-то новенькое…
Они оба смеются. Мне ужасно хочется спросить про Марику, но Стас не заговаривает про нее, а сама я не решаюсь на подобные вопросы. «Это не мое дело», – напоминаю я сама себе.
– О чем вы тут секретничали? – с любопытством спрашивает Стас, поглядывая на мои розовеющие щеки. «О тебе», – чуть не брякаю я в ответ, но вовремя прикусываю язык. А вот Таську ничего не смущает.
– О вас с Риткой.
– Тася! – я давлюсь воздухом от шока. Стас заинтересованно вскидывает брови, а подруга как ни в чем не бывало продолжает:
– К нам сейчас в раздевалке Пашка Воронин подкатил, наш одноклассник. Знаешь его? – Стас отрицательно мотает головой. – Ну не суть. Он вот тебя знает, – хмыкает Тася. – И он нам сообщил, что со вчерашнего обеда только ленивый не обсуждает вас с Ритусиком и то, встречаетесь ли вы теперь. Потому что, как сказал Воронин, ты никогда раньше не обедал с девчонками.
По лицу Стаса ползет кривая усмешка.
– Неудачники, – хладнокровно говорит он. – Своей жизни нет, в чужую лезут. Эй, Орешек, – он склоняется ко мне, и мне волей-неволей приходится взглянуть ему в глаза. – Переживаешь из-за этого?
Он смотрит на меня с такой теплотой, что, кажется, я могу растаять. Все-таки какие же у него глаза! Они притягивают меня, завораживают… Глядя в них, я забываю обо всем на свете. Я могла бы просто стоять и смотреть в них часами. Будто нет на свете больше ничего, кроме этих удивительных глаз… Но вместо этого я делаю колоссальное усилие над собой и говорю:
– Да
