Высоко в горах не спала Белая роза – святая дева храма Ораи.
Она стояла у окна, закрытого снаружи решёткой, и смотрела в тёмное небо, где сиял узкий золотой серп, не смея моргнуть или отвести взгляд. Когда вдруг снаружи появилась сначала тень, затем яркий огонёк масляной лампы, заставив Белую розу прищуриться и прикрыть руками лицо.
По стеклу постучали. Белая роза, вздохнув, опустила руки. Огонёк повисел немного за окном, а затем качнулся в сторону, за угол.
– Тц, – раздражённо прицокнула Белая роза и, сделав один шаг, села на кровать.
Ждать долго не пришлось: вскоре щёлкнул замок, дверь скрипнула, и масляная лампа осветила небольшую комнатушку.
– Чего это вы не спите, святая?
– А ты, Милена?
– Опять задумали чего? – нахмурилась пожилая женщина, и морщины превратили её лицо в капусту.
– Я просто смотрела на луну.
– А-а-а-а, – понятливо протянула Милена, – Месяц, месяц, выходи, да желанье забери – так мы говорили в детстве.
– И забирал?
– Может, и забирал, кто его помнит. Но вы, святая, не занимайтесь глупостями, помолитесь лучше Ораи и ложитесь.
– Если бы это сработало… – проворчала Белая роза, забравшись под простыни.
Дверь снова скрипнула, вернув в комнатушку полумрак, в замке повернулся ключ.
– Если бы хоть что-то сработало…
***
В долине, почти в самом центре столицы империи Вуно́р, не спала Каталина.
Она стояла в саду, пристально вглядывалась в небо и жадно вдыхала густой аромат цветов, когда тень рядом с ней дрогнула.
– Ты опоздал, – даже не повернувшись, тихо объявила Каталина.
– Я спешил как мог. Что случилось? Он передумал? – выдохнул мужчина.
– Как будто это возможно, – скривилась Каталина.
– Всё будет хорошо, мы что-нибудь придумаем.
– Как? Я буду там, далеко, а ты – здесь. И ты опоздал, – настойчиво повторила Каталина, – Ты должен был прийти к полуночи.
Где-то вдалеке залаяла собака, к ней тут же присоединилась вторая, третья. Кто-то прикрикнул, и снова наступила тишина.
– Разве ты не считала, что это глупости? – осторожно спросил он.
– Считала. А если исполнится? Возьмёт и исполнится. Для меня.
– Думаю, ради тебя и солнце бы начало исполнять желания.
Каталина фыркнула, опустив голову, потёрла затёкшую шею.
– Я сбегу.
– Глупо.
– Не хочу покорно сидеть в храме до совершеннолетия. За два года он всех привлечёт на свою сторону.
– Ты ведь знаешь, тебе нужно официальное разрешение, чтобы остаться в поместье.
– Значит, придумай, как его получить. Мне в голову ничего не лезет. Думала отравить старую няню и под предлогом заботы о ней потребовать оставить меня в герцогстве, но, боюсь, дядя прикроется беспокойством о моём здоровье и ускорит сборы.
– Нет, дела внутри семьи не подойдут. Их легко скрыть. Нужно что-то заметное, может быть, скандальное.
– Отравить императора? – съязвила Каталина.
– Но что можно безнаказанно списать на потрясение от пережитого горя.
Подул ветерок, зашелестели лохматые деревья, Каталина, вздрогнув, поёжилась.
– Уже поздно, возвращайся к себе. – На её плечи легли широкие мужские ладони. – А я что-нибудь придумаю.
***
Не спала и Филена.
Она сидела в маленьком провонявшем дымом трактире на окраине столицы и смотрела в окно, на яркий молодой месяц в чёрном небе. Вокруг шумели люди, лилось дешёвое вино, которое закусывалось жареным хлебом, монотонно рыдала гармонь.
– Каждый раз удивляюсь, сколько людей готовы не спать в эту ночь.
На стол рядом с ней приземлился пухлый конверт. Стул напротив бесшумно отодвинулся, и на него сел мужчина в серовато-зелёном балахоне с капюшоном, прикрывающем глаза.
– Это всем на пользу, – откликнулась Филена и посмотрела на конверт.
– Документы и рекомендации.
– Мне не помешает приличная одежда.
– Уже предусмотрено. Внутри адрес и время, вам помогут.
– А потом? Где мне искать вас?
– Не
