вы сирота? – удивилась жрица, но, спохватившись, затараторила ещё быстрее, стараясь прикрыть ошибку, – Понятно, почему вы – величайшая святая дева, сама Ораи Матерь Сущего выбрала вас.
Белая роза поморщилась, резко перевела разговор:
– Долго нам ещё?
И жрица с облегчением выдохнула:
– Нет, почти пришли… – и вдруг позвала, – Святая.
– Что ещё?
– А я – Ниралина.
Белая роза бросила взгляд на рыжие волосы, торчащие из-под платка:
– Красивое имя. Ты ведь поёшь в храме?
– Пою, – в голосе жрицы послышалась улыбка. – Вот мы и дошли.
Белая роза слегка наклонила голову вбок и нахмурилась. Впереди тропинка резко обрывалась, впиваясь в крутой землистый выступ Великой горы.
– Нет прохода? Видимо, почва сползла. Здесь, бывает, дожди льют. Вернёмся к лестнице, хоть настоятельница будет…
– Нет-нет, глядите, святая, тут надо вскарабкаться, – перебила её Ниралина и наклонилась, подбирая полы одежды, – ногу сюда, повыше, и хватайтесь за ветки.
Под взглядом ошарашенной Белой розы Ниралина задрала одну ногу, так что серая роба скаталась к колену, ухватилась за ветки, и, оттолкнувшись другой ногой, подтянулась на выступ.
– О-о-оп!
Отпущенные ветки со вздохом отпружинили назад и вызвали шелестящую рябь. Белая роза оторопело моргнула. Ниралина же одёрнула подол, ударом выбила пыль из ткани, огляделась:
– Ой, а чей это паланкин сзади храма?
– Паланкин? Серый? – встрепенулась Белая роза.
– То ли серый, то ли белый, на свету не вижу.
– Белых не бывает. Куда наступать?
Она неуклюже вцепилась пальцами в кончик ветки и застыла с приподнятой ногой.
– Сюда, не бойтесь, хватайтесь за мою руку. Теперь толкайтесь!
Впрочем, подняться так же ловко у Белой розы не вышло. Она соскользнула на колени, чтобы не упасть, рефлекторно схватилась за траву, и даже так тело отказывалось тянуться наверх.
– Толкайтесь, толкайтесь!
– Я пытаюсь! – возмутилась Белая роза.
– Ногу поставьте, с колена ведь неудобно.
Так оказалось, и правда, легче. Стоило даже подумать об этом раньше, чтобы не добавить к серым кругам на коленях зеленоватых пятен.
– Ничего, мантией прикроете, никто не увидит. А если и увидят? У каждой жрицы такое.
– Не путай порядочные молитвенные пятна с грязью.
Белая роза нашла глазами паланкин. Небольшой, на одного человека, с окошками, занавешенными тканью, он стоял на земле позади белого двухбашенного храма. Носильщиков рядом не было. Вероятно, им приказали спуститься: чужаков на территорию Великой и Малой гор во время песнопений не пускали.
– Видишь, серый. Светло-серый. По цвету мантии.
– Старшая священница?
– Больше некому. Пойдём, уже горнистка поднимается.
Они двинулись в сторону
