праща.
Что-то падает.
Цифры скачут. Назад. Меньше.
Обломки.
Тишина.
На роботах логотип. На арене его это не волнует.
В комнате он не может его вспомнить. «Я» мерцает, медленное и тихое. Сонное.
Тлеет закат – закаты всегда тлеют.
Там можно погибнуть, он это понимает?
Кто задаёт вопрос? Холодный ветер.
Логотип… кто программирует…
…Каждый раз, между победой и тёмной комнатой, он видел лес. Лес, который так и не становится ближе.
Счётчик дошёл до нуля, и закат сменился рассветом.
– Это вообще происходит взаправду?
Несмотря на то, что он никогда раньше не покидал рассветной комнаты, Винни теперь знал дорогу оттуда. Когда в двери обозначился проём, Винни прошёл коридорами, где света едва ли хватило бы кошке, но ему было достаточно; его вело некое указание, которое он ощущал как собственную потребность, оно открывало дорогу к месту, где он и нашёл Долли.
И замер, чувствуя, как покидает его нечто, что присутствовало рядом с «Я» так давно. А он даже не замечал.
Длинные волосы Долли были заплетены в косу. Винни протянул руку и прикоснулся к ней – и увидел, что его пальцы похожи на увитые тонкими подкожными шнурами отростки цвета мрамора. Вместо ногтей поблёскивал синим сложный узор – признак имплантов.
Долли казалась ниже ростом, чем была… он тут же понял, что просто сам стал выше.
Потом – что впервые его «Я» овладело комботелом полностью – и мышцами, и мыслями. Он был в сознании.
Сам управлял собой.
– Пойдём, – сказала Долли, отступая от брата, но не сводя взгляда с его лица. – Теперь мы можем уйти, понимаешь?
– Ты настоящая? – спросил Винни на всякий случай. Всё ещё был шанс, что она здесь не взаправду.
– Да, – кивнула сестра. – Идём отсюда.
Она не глядя коснулась стены за спиной, и там открылся проход. Никаких коридоров и туннелей.
Дождь и хмурое небо. Холодный воздух. Запах Настоящей Берри – смазка, трава, пот и пыль.
Вслед за сестрой Винни вышел наружу.
Когда их хватали, в разгаре была весна, тёплый и влажный октябрь. А теперь в небе бродили зимние тёмно-серые тучи, потоки воды стекали через решётки к обиталищам флибустьеров, мокрые окна отправляли тусклые блики затеряться в дожде.
– Какой сейчас месяц?
– Август, – ответила Долли. – Август следующего года. Ты понимаешь, что мы можем уйти?
Он кивнул.
– Насовсем? – с нажимом уточнила Долли, сверля Винни взглядом.
И он кивнул снова. Но сомнение в её глазах не исчезло.
Прошёл почти год, думал Винни, когда они брели по улицам. Что-то изменилось? Он мотал головой, разглядывая Настоящую Берри, чистый город под небом. Те же дома, те же люди, инфоэкраны плюются мувами – реклама, анонсы
