style="font-size:15px;"> В глазах Рейлин застыла нерешительность, когда она взглянула на Ксавьера, ища в его выражении лица хоть какие-то подсказки. – Я думаю… мне пора просыпаться, – произнесла она с ноткой мольбы, переплетённой с искушением перед этим неизведанным местом.
– Как пожелаешь, – ответ Ксавьера был спокоен и непринуждён, будто он почтил её выбор, хотя в голосе звучала едва уловимая нотка разочарования. С невидимой лёгкостью, он щёлкнул пальцами, словно разрывая ткань реальности, и мир вокруг Рейлин стремительно погрузился во тьму.
Резкое пробуждение заставило её осознать, как бешено колотится сердце, а лёгкая пижама, пропитанная холодным потом, прилипла к телу.– И приснится же, – едва слышно произнесла она. В тот же момент, на неё обрушилась волна головной боли – острая и неумолимая. Рейлин инстинктивно сжала виски пальцами, пытаясь облегчить невыносимую боль, которая, казалось, ритмично отдавалась в унисон с каждым ударом её сердца.
Сложно было отделить сон от яви, особенно когда в памяти свежи образы маэстро и его таинственного цирка. – Ксавьер Де Вильер, – прошептала она, массируя виски в надежде облегчить боль. Однако глубоко в душе зарождалось странное ощущение: страх и влечение к увиденному не покидали её, заставляя задуматься о границах между сном и реальностью, между страхом и желанием открыть для себя нечто большее.
Беспокойство и навязчивая головная боль не давали Рейлин покоя, заставляя её вертеться в постели всю ночь напролёт. Жажда стала последней каплей: с сухостью во рту и пульсирующей болью в висках, она наконец поддалась необходимости встать. Перед тем, как соскользнуть с постели и коснуться прохладного пола, она быстрыми движениями собрала свои длинные темные волосы в небрежный хвост. А затем, стараясь не создавать лишнего шума, который мог бы потревожить других пациентов или персонал, она аккуратно приоткрыла дверь и вышла в полутёмный коридор.
Скользя вдоль стены словно тень, девушка легко и незаметно пробиралась вперёд. Её легкие шаги вскоре привели к одиноко стоящему в конце коридора кулеру. Рейлин подошла к нему и с лёгким прикосновением нажала на рычаг, позволяя прохладной воде медленно наполнять бумажный стаканчик. Звук бурлящей воды в ночной тишине звучал удивительно успокаивающе, создавая момент умиротворения. Она вот-вот собиралась утолить жажду, когда в коридоре раздался голос – тихий, но четко различимый в доминирующей тишине. – Я не буду этого делать!
Рейлин замерла, держа в руках стаканчик. Голос казался настолько близким, что она могла поклясться: кто-то стоял прямо за её спиной. Однако, обернувшись, она обнаружила лишь пустой коридор, мягко освещённый тусклым светом ночных ламп. С тяжелым вздохом Рейлин приложила стакан к губам и, не отрываясь, выпила его содержимое. Холодная вода скользнула по пересохшему горлу, мгновенно принося облегчение.
Возвращаясь к себе в палату, Рейлин вновь услышала чей-то тихий шепот: – Я обойдусь
