обвинением…
– …пусть мир вокруг тебя рухнет до того, как кончатся твои страдания!
Тишина.
Он должен был теперь вернуться назад, должен был найти выход. Он мог бы просто погибнуть, не в состоянии видеть, не в состоянии сделать хоть что-то, кроме как вспоминать. В панике Эш резко развернулся и бросился вперед, пока не почувствовал близость шероховатых каменных стен.
Когда Эш наконец увидел звезды, он вздохнул так глубоко, что к глазам едва не подступили слезы, и замер в неподвижности, прижав ладонь к сердцу. А стук барабанов нарастал. Возможно, потому, что ветер снова стих и ничто не мешало грохоту долетать до Эша. Но теперь в этом грохоте появился ритм – сначала быстрый и как будто игривый, потом снова медленный, как будто барабаны сообщали о начале казни.
– Нет! Убирайтесь! – прошептал Эш.
Он должен был бежать от этого места. Его известность и удача должны были как-то помочь ему сбежать. Он не мог застрять на этой высокой вершине, лицом к лицу с ужасным боем барабанов, слыша дудки, которые теперь выводили отчетливую и угрожающую мелодию. Как он мог оказаться настолько глуп, чтобы прийти сюда? Пещера жила и дышала прямо за его спиной…
Помогите мне. Где все те, кто выполнял каждый его приказ? Эш был слишком самонадеян, когда ушел от них и полез в одиночестве в это ужасное место. Боль была настолько сильной, что из груди Эша вырвался негромкий звук, похожий на плач ребенка.
Эш начал спускаться. Ему было плевать на то, что он спотыкается, что его пальто порвано, а волосы то и дело цепляются за ветки. Он просто с силой дергал их и шел дальше. Камни под ногами причиняли боль ступням, но не могли его остановить.
Барабаны зазвучали громче. Должно быть, он проходил близко от них. Он должен их миновать. Он должен слышать эти дудки, гортанную пульсирующую песню, уродливую и одновременно неодолимо притягательную. «Нет, не надо слушать! Закрой уши!» Эш спускался вниз, но, даже зажимая уши ладонями, он все равно слышал дудки, и мрачный древний ритм, то медленный и монотонный, то внезапно взрывающийся, как будто звучал прямо в мозге, как будто исходил из собственных костей Эша, как будто Эш находился прямо в центре этих звуков…
Эш бросился бежать. Он упал и порвал дорогие брюки, потом сильно споткнулся и ушиб руки о камни, оцарапался о кусты терна… Но он не останавливался, пока барабаны и дудки внезапно не зазвучали со всех сторон. Пронзительная песня заманила его в ловушку, как будто опутав веревочными петлями, и Эш кружил и кружил, не в силах сбежать… Открывая глаза, он видел сквозь густой лес свет факелов…
Они не знали, что он был здесь. Они не уловили его запаха, не слышали его. Возможно, ветер был на его стороне, действовал заодно с Эшем в эту минуту. Эш схватился за стволы двух маленьких сосен, словно они были прутьями тюремной решетки, и между ними всмотрелся вниз, в то маленькое темное пространство, где они играли и танцевали
