что происходит. Вместо огонька осталась только тонкая струйка дыма. Дарара на секунду вздрогнул всем телом, словно вдруг озяб, мельком глянул в зеркало и вновь стал выглядеть как раньше.
– Вот видишь? Не распадается, – заметил он равнодушно.
Капальщица снова зажгла свечу и начала строить контур. Она медленно подходила к эталону, пламя потихоньку гасло, но в момент, когда Унхис почти смогла совершить желанный зацеп, её кольцо из силы рассыпалось линией искр. Они с шелестом прогорели и оставили девушку наедине с очередным поражением. Она смотрела, как пляшет непокорный огонёк, и знала, что как только она выйдет из кабинета, то наверняка расплачется от досады.
Дарара наклонился вперёд, вытянул губы и задул свечу. Дым полетел в лицо опечаленной девушке. Унхис не могла долго смотреть на ивена – её заживо пожирали стыд и злость на то, что, возможно, мужчина полностью прав в своих грубых замечаниях.
– Давай считать, что у тебя получилось, – прошептал ивен, поймав её взгляд.
Девушка не понимала его тона. Без тени издёвки, без высокомерия. Он словно делал ей одолжение. Унхис подумала, что ему просто не терпелось спровадить незваную гостью. Она поднялась, поблагодарила Дарару за помощь и попыталась забрать книгу, но советник как-то по-ребячески перехватил её и спрятал в ящик стола.
– Отдам послезавтра на отчёте.
– Послезавтра? О чём же мне отчитываться? – спросила Унхис. Он всегда хотел от неё пересказов истории и теории. Без книги ей этого не добыть.
– Расскажешь как успехи в практике. Отдохни, Унхис. Даже я позволяю себе отдых, а ты, судя по всему, даже выходные тратишь на учёбу.
Унхис хотела было сказать, что виной тому не ее трудолюбие, а его высокие требования, но решила, что тогда Дарара может передумать давать ей небольшой отдых.
Девушка тихо попрощалась и вышла из кабинета. В комнате, когда она готовилась ко сну, то заметила на одной из своих бусин трещину. Ей это показалось очень странным, ведь она нигде не могла их повредить.
***
Через несколько недель объявили закрытый приём, главным событием которого должно был стать приезд новых ивенов и старых капальщиков. Как-то раз Унхис спросила у советника, почему они вообще разъехались в разные стороны, а на что Дарара неожиданно доброжелательно ответил:
– Ты же знаешь в общих чертах про Охотницу? В тот день, когда она освободилась и вылезла из-под степи, все капальщики, которые до этого истощали её тело, оказались в опасности. Мои родителям пришлось уехать и немного изменить внешность маме, чтобы её не нашли.
– Так ваши родители капальщики?
– Только мать. Ивены не могут быть капальщиками, все эти приёмы в нашем исполнении не работают нормально.
– А вы расскажите мне про эти тела под степью?
– Позже, Унхис.
Перед приемом капальщица постаралась хорошо выспаться, сделать новые бусы и купить себе обновки, чтобы в глазах новоприбывших
