style="font-size:15px;"> – Странник, какие знания взамен моих ты предлагаешь? – не отводя глаз от пропасти, спросил он.
– Знания, – усевшись рядом и посмотрев в лицо Восьмому, медленно произнес незнакомец, – которые помогут спасти твоего сына.
Глаза Сида дернулись, на лице проявилось напряжение.
– Если твое понимание логики сети поможет мне, то я дам тебе основанный на нем алгоритм подбора ключей, с помощью которых тебе станет открыт доступ к любому узлу и к любым данным сети.
– Согласен, – не колеблясь ответил Сид.
– Вот так просто поверишь моим словам? – улыбнулся незнакомец.
– У меня нет выбора.
– Хм… – выдохнул Странник, скрипнув зубами. – Похоже, тебе предстоит многое узнать об этом мире… Но сначала ответь мне на один вопрос. Зачем? Зачем, – без промедления продолжил он, – ты бросаешь все, идешь против закона, чтобы спасти даже не своего ребенка?
Сид удивился, услышав то, о чем не многие знали в сорок шестой вертикали. Информацию об этом хранили только архивы.
– Ведь семейные узы у вас в вертикали назначаются сверху. Жены и мужья достаются по распределению, количество детей строго регламентировано. Человек просто обязан взращивать дитя до четырнадцати лет, вас не обучают семейным узам и не настаивают на эмоциональной привязанности. И вот система, которая назначила тебе воспитывать годовалого сына твоей сестры, забраковывает его и отнимает. Зачем ты идешь против системы и пытаешься вернуть объект, данный ею же?
Сид остолбенел, пораженный такой бескомпромиссной откровенной логикой. Но глубоко в душе он знал, что поступает верно, ведь иначе он просто не мог.
– У меня отняли мать и сестру. Он единственный родной человек, который у меня остался. Я воспитывал его и не позволю никому отбирать то, во что я вложил часть себя.
– Или ты пытаешься искупить ошибки прошлого, – не спросил, а утвердительно произнес Странник.
Беловолосый широко улыбнулся, демонстрируя белые зубы, и продолжил:
– Мы можем начинать. Мне нужен полный доступ к твоей памяти, лучше это делать при минимальном воздействии с твоей стороны, мне придется тебя отключить… то есть усыпить… я хотел сказать…
– Я понял, – перебил подбор слов Сид, – делай что нужно.
Странник достал кабель прямого подключения, один конец воткнул в порт себе за ухо, другой конец протянул Сиду.
– Ну что ж, поехали. Ложись и получай удовольствие.
Восьмой подключил кабель и тут же ощутил противное липкое вторжение чужого разума в свой, невольно начал сопротивляться. Седой, удивив в очередной раз, начал напевать тихим голосом, словно колыбельную:
– О, если б слушать только тишину, не ложь, не лесть, не полдень и не тьму, под солнцем снегом тая, любить, измен не зная, ты умер бы от злой тоски…
Сид задумался над смыслом слов «солнце» и «снег», таких значений он не знал. Восьмой и не заметил, как его
