случай я взял два рифа. Яхта, похоже, пострадала не очень сильно, но, чтобы рассмотреть, что случилось с верхним такелажем, необходимо было дождаться утра. Когда мы наконец снова легли на курс, я отправил Джилл вниз помочь Кертису забинтовать руку, а к штурвалу поставил Йоргенсена. Дик с помощниками укладывали паруса. Я сделал запись в журнале и сверил курс по компасу. Свет от нактоуза позволял разглядеть в темноте лицо Йоргенсена.
– Почему вы ударили Дахлера? – спросил я. Он не ответил, и я добавил: – Этот человек – калека. Ему нельзя было доверять штурвал в такую погоду. У него бы не хватило сил его удержать. – Йоргенсен продолжал упрямо молчать. – Вы думаете, он сделал это специально? – не выдержал я.
– А вы как думаете? – спросил он.
Я вспомнил, как Йоргенсен стоял на крышке люка и тянулся вверх. Если бы я не ощутил, что яхту вот-вот развернет, и не успел его предупредить, гик смел бы его за борт. Он сломал бы ему ребра и вышвырнул его тело за леера ограждения. Если бы Дахлер хотел избавиться от Йоргенсена…
– Это было досадное недоразумение и случайность! – неожиданно разозлился я.
– Случайность? – засмеялся он. – Дахлер управляет яхтами всю свою жизнь. Это не было случайностью, мистер Гансерт. Вы слышали, о чем мы говорили в кают-компании, перед тем как подняться на палубу?
– Вы угрожали его арестовать, – ответил я. – Но это не доказывает, что он пытался… подвергнуть вас опасности.
– Кажется, вы хотели произнести слово «убить»? – Он перехватил штурвал. – Давайте называть вещи своими именами, – продолжал он. – То, что сделал Дахлер, было покушением на убийство.
Он произнес это таким тоном, что у меня мороз пополз по коже.
Мне трудно было поверить в то, что Дахлер мог пытаться его убить. Тем не менее он сидел здесь и видел Йоргенсена, который стоял на люке. И у него в руках было средство убийства. Достаточно было повернуть штурвал, и разворот был неизбежен. Случайность. Никто не сумел бы доказать обратное. И, учитывая перепутанные паруса и изорванные снасти, спасти Йоргенсена мы точно не смогли бы. Это было бы нетрудно понять, если бы Дахлер был новичком. Совсем незадолго до того, как Дахлер встал к штурвалу, Кертис по недосмотру едва не сделал то же самое. Но если он управлял яхтами всю жизнь…
Я толкнул дверь кают-компании. Кертис натягивал на себя свитер. Джилл была в камбузе и подметала осколки разбившейся посуды.
– Как ваше плечо? – спросил я у Кертиса.
– Нормально, – отмахнулся он. – Немного онемело, вот и все.
– Дахлер у себя в каюте?
– Да, он уже пришел в себя. Разбитая губа и синяк на скуле, ничего страшного. Зачем Йоргенсену понадобилось его бить? Странная парочка, вы не находите? Они ненавидят друг друга до глубины души.
Я вошел в каюту Дахлера. Свет был включен. Он сидел на койке, опершись спиной на подушку и промокая кровь с губы. Я закрыл дверь. Он обернулся на этот звук, продолжая прижимать к
