style="font-size:15px;"> Он поцеловал женщине руку, ласково улыбнулся, но во взгляде у него так и сквозило нетерпение.
Женщина отошла, оглядываясь и делая восторженные глаза, а Константин, присев, объяснил Вере:
– Понятия не имею, кто такая. Клиентка, наверное.
Он позвенел кубиками льда в стакане с виски, укусил ровными зубами лимон. Похоже, появление незнакомки немного выбило его из колеи. Вера, чтобы его утешить, напомнила:
– Мы закончили на «явилась ты». Можешь продолжить с того же места.
– Ну да! – обрадовался он. – Ты явилась и зажгла… Ой, это уже из другой оперы. В общем, видишь ли…
Вера с изумлением поняла, что он пьян гораздо сильнее ее, что было удивительно, поскольку выглядел Константин крепким и в смысле алкоголя бывалым. Интересно, во сколько и с чего он начал сегодняшний «забег»? Она предложила заказать кофе, но собеседник был непреклонен: виски и только виски. Для кофе слишком рано – каких-то одиннадцать часов. Потом, за кофе лучше пойти в другое заведение – ночную кофейню. Кстати, там отличный кальян…
Вера представила себе сумрак кальянной, клубы пахучего сладкого дыма, мягкие подушки.
– Может, сейчас и пойдем? – спросила она. – Заодно проветримся.
– Только допьем.
Он поднял стакан повыше, выдохнул:
– За тебя! – и проглотил виски вместе с ледяной крошкой.
Темнота на улице сгущалась вокруг белых пятен фонарей, а выше рассеивалась, и небо казалось прозрачным. Обратив внимание, что плащ у Веры тонкий, а под ним – одна футболка, Константин предложил свое пальто, но ей не было холодно, и Вера отказалась. Она даже не стала застегиваться: так и шла нараспашку, взмахивая полами, как крыльями, держа руки в карманах.
Над рекой зависал мост, заканчивавшийся смотровой площадкой, – он не доходил до противоположного берега, где стояли отреставрированные корпуса старой ткацкой фабрики с арочными окнами в свежевыкрашенных переплетах. Кирпичную кладку эффектно подсвечивали прожекторы, отчего фабрика приобретала сходство с музеем или галереей.
Мост – красный с белыми перемычками, деревянный, обновленный к весне, – так и манил дойти до конца, заглянуть в воду. Речка была узенькая, никчемная, но продуманное обрамление делало ее даже симпатичной. Чуть дальше, где заканчивался центр и начинались спальные районы, она мелела и бежала по камешкам, унося прочь из города мусор, фантики и окурки.
Здесь же, возле набережной, река была чистая, полноводная; она тихонько шелестела, касаясь бетонных плит, укреплявших берега.
– Красиво? – спросил Константин, покосившись на Веру, которая шла, разглядывая качели, скамейки и кружевные арки пешеходных мостков.
– Очень, – кивнула она. – Мне нравится. Давно тут парк?
– А ты откуда знаешь, что его раньше не было? – прищурился Константин.
– Видно же, что все новое, – нашлась Вера.
– Так и есть. Года два, не больше. Раньше была разруха и бурьян. Воняло на весь
