мы с дядюшкой Томом въехали через огромные ворота во дворец, и, стоило повозке оказаться во внутреннем дворе, как в небесах искрами зажегся родовой герб моего дома, и усиленный волшебством голос произнес:
– Леди Виктория Кёрн, северная провинция, город Росстар. Приветствуем вас!
Почему-то мое сердце сделало кульбит и бухнулось вниз живота.
Что-то должно случиться и обломать все мои планы.
Причем совсем скоро.
ГЛАВА 3
Не имею ни малейшего представления, как должны проходить императорские отборы. Наверное, претенденток выстраивают в шеренгу, а затем проверяют их зубы как у породистых кобыл?
Оказывается, нет.
Перед тем, как представить меня другим кандидаткам на стройное, поджарое тело императора, я должна была познакомиться с ним лично.
В длинном кабинете, за столь же длинным столом, сидели вельможи, советники и прочие лица государственной важности. А во главе… правильно, великий правитель собственной персоной. Той самой персоной, которая ненадолго склонила меня в сторону "а не выйти ли за него замуж?"
Сегодня на нем был официальный костюм в цветах империи – изумрудный с синим, – а лицо выражало столь скучающее выражение, будто императору даром не сдались все эти отборы.
Зато сидящая по правую руку от него женщина, сильно старше, но неуловимо схожая чертами (должно быть, мать), с увлечением вчитывалась в лист бумаги. Невероятно красивая, не утратившая былой стати. Чернявая, брови вразлет, а глаза живые, беззлобные, но колючие. С такой свекровью не забалуешь.
– Итак, северные земли, Виктория Кёрн, – произнесла она с ноткой любопытства в голосе, а я склонилась в легком приветственном поклоне.
Ощущение, будто стою на базаре, и десятки глаз рассматривают меня на предмет: «сможем ли сторговать медный рубь?»
Все эти богатеи, лица которых мельтешат пятнами перед глазами, оценивают внешность, манеры, умение одеваться. Им плевать, что скрыто внутри человека. Они просчитывают, сколь хороша моя осанка и правильно ли я выдаю реверансы.
Разумеется, император меня не признал.
Признаться, это огорчило. Где-то в глубине души (очень-очень глубоко!) я хотела, чтобы он вскочил с кресла, обитого черным бархатом, и сказал голосом, полным изумления:
– Постойте, это же вы!
А я бы кивнула и легонько улыбнулась, опустив взор:
– Да-да, это я.
Никто бы не понимал, что между нами происходит, а мы смотрели бы друг на друга, и общая тайна сплотила бы нас навеки.
В реальности же правитель даже не глянул в мою сторону. Пока императрица-мать осыпала комплиментами мой город (о котором, наверняка, слышала редко и мало), он изучал какие-то документы. Изредка ставил свою подпись. Другие откладывал в сторону, неодобрительно качая головой.
По правилам приличия я могу приветствовать правителя лишь тогда, когда остальные лица закончат
