мыслей и действий, не подпитывал паразитов, что настроились жить за его счет.
Наконец, я хочу, чтобы каждый был занят лишь собственной жизнью и не занимался спасением других. Потому что тем самым – своими же поучениями и мнимой выручкой – он отнимает у них возможность покормиться опытом, ворует у себя время и оставляет участников драмы в замкнутом порочном круге.
Пылкая, избавляющая от зашоренности речь привела к неизбежному эмоциональному опустошению, чем слегка покачнула равновесие оратора. Тогда он, стремясь найти опору и за нее ухватиться, бросил взгляд на лежащую рядом Найду. Собаку, в том числе из-за длительных уговоров трех настойчивых дам, неохотно впустил в дом мистер Рудковски.
Комнату заполонило молчание. Оно сообщало: к словам юноши не имелось ни замечаний, ни комментариев. За это Генри был, как ни странно, благодарен. Впрочем, отведя взгляд от Найды, телом и духом вернувшись к столу, парень словил на себе вопрошающий взор Катерины. Та словно ждала, пока взгляд натолкнется на встречный, и, неизбежно дождавшись, выказала вопрос:
– Вы все это время говорили про идеальное для себя окружение, – Рудковски впервые за вечер сейчас обратилась к Генри. Тщательно, будто боясь оступиться, девушка подбирала каждое слово и подводила парня к удару, – но что Вы хотите от и для себя самого?
Всегда имея наготове однозначный и, как правило, исчерпывающий ответ, Генри нисколько не растерялся. Напротив, парня обрадовал этот вопрос, заставляющий мозг шевелиться.
– От себя я хочу и требую верности своим целям и ценностям, неуклонного их преследования и решительных действий в согласовании с ними. От себя я прошу образцового мужества, достаточного для борьбы с передрягой; краткости и жестокости с теми, кто пытается тянуть меня вниз при моих потугах вырваться на передовую, – отчеканил Генри и, помолчав, добавил: – Вам знакома теория ведра с крабами?
– Видимо, ее преподают там же, где обучают искусству сарказма, – съехидничала Катерина. Мать наградила ее таким взглядом, который понизил температуру в гостиной, и девушка из уважения к ней извинилась: – Пожалуйста, продолжайте.
Катерина вымучила из себя улыбку и быстро захлопала искрящимися глазками. Про себя отмеченные вредность и злопамятность девушки позабавили юношу и он охотно ответил на ее недопросьбу:
– Согласно этой теории, помещенные в ведро крабы, к каким можно приравнять занятное количество обывателей, – до того глупые существа, что, когда один из них решает выбраться из ловушки, остальные тут же цепляются за него и тащат обратно, – поделился знанием Генри. – Мне случалось видеть таланты, которым не суждено было прогреметь ввиду чрезмерного страха перед неизвестным и излишней вере во мнения своих сородичей. В ведре им привычно, комфортно – но за его пределами нужно учитывать обстоятельства, напрягаться, рисковать. Грустное зрелище, но оно же дало мне понять, кем я стать не хочу.
– Генри, Вы так интересно рассказываете, – вступилась миссис Рудковски. – А
