произносит короткую молитву в честь «богов и духов, что помогают людям в делах праведных». Пиршество открыто. Рабы шумно благодарят «щедрую благонравную хозяйку», поздравляют друг друга с «достопамятным событием». Но едва участники доходят до середины наваристой похлёбки, как в ворота поместья стучат. Навплий резво убегает к воротам и возвращается с каким-то почерневшим от гари мужем с кнутом в руках, по виду эллином, по занятиям, очевидно, надсмотрщиком. Алкеста поднимается из-за стола. Эллин приветствует деву в чёрном, обращается к ней уважительно:
– Простите, что отрываю вас от утренней трапезы, не видели ли вы, случаем, поджигателей?
– Каких поджигателей? – Алкеста непонимающе морщит лоб. – Каким случаем?
– Мельницы и склады Кефала подожгли люди лихие.
Алкеста шумно горестно выдыхает, прикладывает ладони к щекам, раскачивает головой из стороны в сторону. Сочувствие делает вестового разговорчивым.
– Псов отравили отравленным мясом. Беззвучно подпалили и скрылись невесть куда. Рабы-сторожа проморгали гнусный поджог. Спали, дурни! Растяпы! Ну да сами себя наказали за нарушение порядка. Угорели сторожа в закрытых амбарах. С девкой продажной веселись, не заметили, как заперли их. Наблюдали за ними скрытно, готовились загодя, знали порядки – вот тому объяснение. Кто-то разбойников нанял, девку к сторожам подослал, завистники, да? Нажил Кефал завистников. Видать, удачен был не в меру Кефал? А злопыхатели ныне того – ядовитые змеи, ни перед чем не останавливаются. Пали нравы. Переменились и люди, и погода. При чём тут погода? А при том. Подгадали люди лихие ночь для преступления. Ветер холодный с Танаиса дует. Искры от амбаров повсеместно разносит. Так-то! Огонь подобрался и к дому Кефала! Не одолеть пожар. Вёдра бессильны. Мало нас, хоть и с соседями вместе и сообща. А супротив такого могучего бедствия и тысячи рук мало. Кефал станет бездомным. Где будет искать приют мукомол? Кто ему возместит убытки? Хоть бы руки на себя от горя не наложил…
Перечислению бедствий нет конца.
– Сколько их было? – вопрошает у вестаря удручённо Алкеста.
– Кого? – не понимает вопроса болтливый эллин с кнутом. – Соседей?
– Да тех лихоимцев?
– А! Лихоимцев? Десять их было. По следам насчитали. Босые и в сапогах. Следы не повторялись. И на конях быстроногих те опасные люди. Варвары горных племён, они это, безо всяких сомнений.
– Ужас! Десять! Это огромная банда! – Алкеста обращается к Лаю: – На псов не стоит надеяться. Видишь, их травят. Псы нас не спасут. Раздай людям кинжалы, пусть ежечасно охраняют поместье. Благодарю тебя, добрый человек, за предупреждение. Спать как прежде беспечно мы не будем отныне.
Эллин прощается с Алкестой, проговаривает Лаю «красивая у вас хозяйка, береги её, вторую такую не сыщешь», отбывает дальше искать следы «банды поджигателей». Ворота за вестником закрываются. Хозяйка поместья улыбается довольно.
