Из объяснения стало ясно: его тезка жил именно здесь, был ей ближайшим подельником и другом. По паузам и речевым изгибам прояснялась и романтическая связь Лалибэлы и прошлого жильца. Теперь же, судя по всему, друг её в бегах. Лалибэла собиралась убраться в излаз и уже занесла на блестящую масляной краской лесенную перекладинку свою чернокожую ногу, Линявкин попросил остановиться. Пройдя несколько в будущее, в тот вариант событий, где Лалибэла ушла, где затихли её шаги в лепном потолке, там его рассудок обнаружил неумолимый социальный мороз.
Лалибэла была три раза правнучка коллежского асессора Перемогина, получившего в последние месяцы своей скромной жизни чин надворного советника, а к нему и должность столоначальника. Знакомые и даже родственники так привыкли к асессорскому званию Перемогина, что и после его гибели под взбесившейся конкой, говорили, что это переехали не надворного советника, а только коллежского асессора. Асессор оставил двух сыновей, один из которых (имя утрачено) учился у Дмитрия Ивановича Менделеева и пытался как-нибудь процитировать при своем знаменитом учителе его труд “О сопротивлении жидкостей и воздухоплавании”. Другой сын (имя утрачено) Перемогина ничем особенным не был занят, только на рубеже XIX и XX веков попал в какую-то секту, где все ходили в простынях, разрезали себе руки, животы, а некоторые даже и глаза, сажали в рану цветы прямо с корнем и так погибали, жертвуя жизни на радость некоего благоуханного божества. В секте этот сын не выдержал целибат и подверг половому насилию несовершеннолетнюю дочь известного в городе мецената. (Сектанты арендовали у мецената одно из зданий). Меценат, узнав историю, не решился на плодоизгнание (четырнадцатилетней девушке это могло навредить), а отправил её с глаз долой на Ижевский завод своему двоюродному брату, помещику, занимающемуся тогда продажей строительного леса (довольно успешно). Там и появился внук асессора Перемогина (Александр Назаров). В год исполнения восемнадцати лет, то есть в 1918 году вступил в партию, в 1919 встретил в Казани поезд с двумя паровозами. Рядом с поездом раздавали газеты и внук взял себе одну. В ту минуту самогонный хмель шумел у него в голове. Держа газету в левой руке он дал по листу звонкого щелбана правой и громко, в среде толпы сказал: “На смерть ведут, братцы!”. Перед ним блеснули очки над добрым, каким-то даже врачебным лицом. Лицо обратилось ко всем: “Да, я веду вас на гибель. Но впереди только воз-мож-на-я гибель. Позади же, в прошлом, гибель неизбежная. Без вас, товарищи, без нас, без нашего с вами военного союза всех и каждого ждёт смерть. На этом поезде, товарищи, возят будущее!”. Внук асессора оглядел поезд, пулеметы на крышах, надписи, какое-то синим светящееся окно. Так он стал красноармейцем, а в 1923 году следы его теряются. В том же году рождается у него сын от вятской поповны Лидии. Сына называют Вениамин, тайно крестят. Воспитывают Вениамина две сестры. Мальчик часто сбегает из дома, рисует углем чертей на выбеленных стенах, грамоте учится туго. В 1941 призывается в армию. Презирает обеих своих матерей, но возвращается с войны другим человеком. В
