Но вот вслух его так звать – идея сомнительная: ему казалось, что само скучное имя Боря преуменьшает его достоинства, а вот Байрон – подходящее название для такого явления в мировой музыке, как он.
– Как же я ненавижу такие разговоры! – поморщился он.
– Ты что, бросаешь меня? – это было настолько неожиданно, что Даша невольно подалась назад.
– Нет, это не обязательно. Нам ведь всегда было хорошо вместе – и может быть хорошо дальше. Но для этого ты должна перестать беситься.
– Это еще что должно означать?
– Дашик, малышка, я люблю тебя, но это не значит, что я буду принадлежать только тебе. Ты будешь считаться моей девушкой, но иногда я позволю себе развлечься с кем-то другим. Жизнь коротка, и брать от нее нужно все!
Даша просто застыла, не зная, что сказать, что сделать. Он впервые говорил о том, что любит ее, и это льстило ей. Но в то же время он предупреждал ее, что измены не прекратятся, потому что для него это не измены даже, а стиль жизни.
Замгарин пытался стать обезболивающим, но его было недостаточно.
А Боря словно решил ее добить:
– И свадьбы не будет, я не создан для семейной жизни!
– А если я скажу, что я не готова терпеть измены? Что или я – или все остальные?
– Тогда я выберу всех остальных, – без малейшей паузы ответил Боря.
– Почему?!
– Потому что не они поставили мне такой ультиматум. Дашик, запомни: если кто-то ставит тебе ультиматумы, беги от такого человека!
– Ты себя слышишь вообще со стороны?! – возмутилась Даша. – Ты только что сказал, что любишь меня – но готов бросить как нефиг делать, потому что я тебе мешаю проституток по диванам раскладывать!
– Люблю, – невозмутимо подтвердил Боря. – Расстаться с тобой будет непросто, но я сильный, я справлюсь.
– Да пошел ты!..
То, что начиналось как серьезный разговор, быстро скатилось в какой-то фарс. Даша выбежала из гримерки, надеясь, что Боря пойдет следом или хотя бы окликнет ее… Не дождалась. Она даже телефон не выключила, но он так и не позвонил. Он должен был позвонить! А он, очевидно, об этом не знал. Или ему было плевать.
Вопрос в том, почему не плевать ей. Внутри было больно, как никогда раньше. А Даша, привыкшая к спокойствию и умиротворению, оказалась к такому не готова.
Она потянулась к сумочке за спасительным замгарином, но и здесь ее ждал неприятный сюрприз: таблетка в коробке осталась всего одна. Даша могла бы купить новую упаковку, но до нее только теперь дошло, что она плачет. Слезы размазывали тушь и тени, оставляли на лице темные потеки, и она выглядела как какая-то панда-истеричка.
Ходить по городу зареванной и раньше было не слишком приятно, а теперь, когда все приличные люди открыли для себя замгарин, это стало просто нарушением этикета. Даше пришлось нацепить солнечные очки, натянуть пониже капюшон и ускорить шаг, чтобы никто не успел ее рассмотреть.
Так
