12. Софи.
– Джек, тебе нужно уехать.
Я стискиваю челюсть до боли в зубах. Перед глазами всплывает день похорон бабушки. Шел дождь. Совсем мелкий и противный. Дул сильный ветер. Все, кто пришел попрощаться, а таких оказалось всего несколько человек, продрогли и разошлись раньше, чем бабушку предали земле. Я, сестра, священник и парни из похоронного бюро остались под пасмурным небом.
Чувство, которое испытала в тот день, вернулось. Это одиночество. В этом мире я осталась совершенно одна. Нет никого.
– Софи, объясни, что происходит? – Джек старается быть участливым, но меня это раздражает.
– Просто поезжай домой. Поговорим завтра. Ладно?
Думаю только о выходке соседского придурка.
Я убью тебя, Паркер. Чертов клоун. Сдерживаю себя, чтобы не зарубить мерзавца.
Джек стоит какое–то время за спиной, ожидая реакции. Но я игнорирую. Он молча выходит. Слышу, как заводится автомобиль и трогается с места.
Я бегу сломя голову в соседний дом и тарабаню в дверь.
– Открывай, урод! – кричу, сдерживая слезы. Только не сейчас. Быстро тру глаза. – Паркер!
Он и не думает торопиться. Заглядываю в маленькое длинное окно рядом с входной дверью. Хотя стекло и мутное, вижу силуэт. Паркер спускается по лестнице вальяжной походкой. Даже представляю довольную ухмылку.
– О, психопатка, – произносит тот, когда распахивает дверь.
– Негодяй!
Начинаю стучать кулаками в его грудь. Не сдерживаюсь, слезы застилают глаза, я всхлипываю и не могу остановиться.
– Ненавижу тебя! Ненавижу!
Лицо Паркера вытягивается. Он не ожидал увидеть меня в таком состоянии.
– Второй раз, Паркер! Второй! Ты унизил меня дважды. Что ты прицепился ко мне?
Содрогаюсь в рыданиях, не в силах остановиться. Будто эмоции, которые я прятала полтора года, выползают наружу и разрастаются. Паркер протягивает руки и прижимает к груди. Я не сопротивляюсь. Его запах проникает в ноздри. Он пахнет кедровыми орешками и сандалом. А еще он такой теплый и мягкий. Паркер крепко держит меня и не отпускает. Гладит по голове, как прибившегося бездомного котенка. Я поднимаю голову и вижу в его глазах растерянность и сочувствие. Или это вина? Кто его знает. Не разбираюсь в этих эмоциональных штучках.
К сведению, я ненавижу его, но пока не могу снова ударить или накричать, потому что истерическое рыдание поглощает настолько, что я начинаю заикаться.
– Пойдем, – говорит Паркер заботливым тоном. Он спокоен и выдержан.
Я падаю на диван и хватаю ртом воздух. Смешной звук вырывается из груди. Задерживаю дыхание, считаю до десяти и выдыхаю. Но это не помогает. Паркер протягивает стакан с водой и присаживается рядом, положив руку мне на спину. Он тихонько гладит и придерживает прозрачный стакан из толстого стекла за дно, чтобы я не выронила. Наверняка из дорогой коллекции. Таким и зашибить не жалко. Жадно поглощаю воду и откидываюсь на спинку дивана. Икота пропала.
– Прости, что последняя
