первосортных, а непрозрачные третьесортные – вообще в несколько десятков раз. Совсем мелкие, непригодные для вытачивания из них резных поделок – и вовсе в добрую сотню раз. Но кто же станет так гневить богов, жертвуя на истолчение в порошок для сплава никуда не годные камни? Ведь по сути уничтожаемые драгоценные самоцветы – своего рода жертвоприношение, призванное умилостивить богов, дабы те явили требующееся от них чудо.
Осмыслив и переварив услышанное, я злорадно осклабился. Само присутствие среди рассматриваемых нами камней третьесортной дешевки доказывало в таком случае как дважды два существование здесь в недавнем прошлом теневой экономики.
– Ты толок в порошок и их? – спросил я Нирула.
– Бывало, господин. Мастер сам отбирал камни для очередной плавки. Плохие бывали почти в каждой, но понемногу, а средние – всегда, и иногда до половины общего веса.
В общем, что и требовалось доказать. Мысленно я скорчил зверскую рожу, когда постановил:
– Первую плавку делаем как положено – не будем гневить богов.
Надо было видеть эти полные душевной муки глаза начальника рудника, когда мы с Нирулом отбирали камешки для плавки. Собственно, отбирал я, а пацан смотрел и указывал мне замеченные недостатки. После этого я рассматривал камешек внимательнее – с глубокомысленным видом и бормоча под нос какую-нибудь монотонную похабщину по-русски – и браковал, если указанный парнем дефект был существенным.
– Покойный мастер использовал в своей работе и такие! – тоскливо простонал местный «царь и бог».
– Покойный мастер, почтенный, наверняка успел за свои долгие трудовые годы снискать великую милость бессмертных, – непреклонно возразил я. – Мы же будем сейчас выплавлять черную бронзу впервые. Мыслимо ли ожидать милости от богов, если мы с самого начала пожадничаем на достойную их жертву?
Я позаботился о том, чтобы мой тон при этом выглядел как можно лицемернее. Чем скорее до него дойдет, что милость богов будет зависеть от договоренности со мной, тем лучше. А чтобы ему еще лучше размышлялось на эту конструктивную тему, я отобрал следом парочку крупных самоцветов чистейшей воды, поцокал языком, продекламировал пару похабных частушек и с самым довольным видом торжественно водрузил дорогущие камешки на чашу весов к уже отобранным. Типа вот это достойная жертва небожителям. Даже Нирул слегка ошалел, а начальник рудника издал тяжкий горестный вздох…
Такими же вздохами сопровождалось и варварское уничтожение отобранных драгоценностей, которые парень по моему приказу толок прямо у него на глазах – клиент явно созревал для конструктивного диалога. Наконец, он не утерпел:
– Уважаемый Максим! – Ого, я у него уже и «уважаемым» успел заделаться, гы-гы. – Пока твой раб занят обычной подготовкой, за его работой может понаблюдать и мой помощник. Зачем же мы с тобой будем утруждать этим себя? У меня
