под кровать. Достала. Открыла молнию. Действительно, там лежала наполовину пустая пачка чипсов. С крабом.
– Ну вот, наконец-то! – воскликнула Патти и тут же принялась тереться о ее ноги.
Получив желаемое, кошка захрустела угощением. Рита села на диван. Надо подумать. Что происходит?
– Почему я тебя понимаю? – спросила она вслух. Не у кошки, просто сама у себя.
Патти перестала жевать и повернула к ней голову.
– У тебя прыщ на носу.
Рита схватилась за нос и вытаращилась на кошку.
– И правда понимаешь. – Та перестала жевать и выпрямилась. – Чудесно! Значит, сейчас я тебе все скажу. Во-первых, запомни: я терпеть не могу эти ваши кусочки в пакетиках. Они ужасны. Я хочу мясо. И только мясо. Можно курицу. И рыбу. Да, рыбу тоже. Во-вторых…
– А-а-а! – закричала Рита и упала на кровать, накрыв голову подушкой.
Полежав немного, она высунула голову. Патти лениво гоняла по полу золотистую чипсину.
– Фух! – выдохнула Рита. Кошка как кошка. Не говорят они! И петухи не говорят.
– Итак, я продолжаю. – Патти уставилась на нее зелеными глазами. – Лоток надо менять каждый день. Не раз в три дня, понятно? Я кошка благородная, не какая-то там дворовая растрепа…
– Стоп! – Рита схватилась за виски. Что происходит? Она сошла с ума? У нее эти, как их… галлюцинации?
– Вообще-то перебивать неприлично. – Патти высоко задрала заднюю ногу и принялась ее вылизывать.
– А прилично вылизываться, когда разговариваешь? – буркнула Рита и тут же прикрыла рот руками. Ну точно она не в себе: разговаривает с кошкой. Но ведь она и со Стелькой разговаривает? Но Стелька – это другое. Стелька ей не отвечает, а эта… эти…
– Фи! Кто бы говорил о приличиях? Лохматая девочка с вороньим пером в волосах?
Рита провела по голове и действительно нащупала воткнутое в один из хвостиков перо, и выдернула его.
– Оно не воронье!
– Мяу! Миау! Ма-а-у! – услышала она и облегченно перевела дух. Конечно, ей все привиделось. – Мя-я-яу! – завопила кошка, выгнула спину и зашипела.
Шипела она в сторону окна. Рита повернула голову и ойкнула: огромная птица смотрела на нее сквозь стекло. Это же тот самый ворон или очень на него похожий, но взгляд точно такой же – недобрый.
– Кыш!
Ворон дернул головой, коротко размахнулся и ударил клювом в окно. Стекло задребезжало. Еще удар. В том месте, где стекла коснулся мощный клюв, возникла маленькая точка, и от нее во все стороны стремительно побежали змейки трещин. Надо было крикнуть, позвать на помощь, на Риту будто парализовало. Ворон широко раскрыл клюв, показывая острый коричневый язык, из его горла вырвалось хриплое:
– Гхар!
Осколки наружного стекла начали вываливаться и падать на землю. Ворон прицелился и ударил клювом второе стекло, внутреннее,
