провозятся еще часа четыре, – со знанием дела говорит Богдан Красько, глава лейбла «Мажор Рекордс». Тот самый Издатель, который из-за моего падения не смог подписать с нами контракт.
Он извлекает из своего полосатого костюма бейджи и раздает мне, нашему вокалисту Энди и Максу Змееву.
– Держите их при себе.
По его внешнему виду – бесформенному костюму в тонкую светлую полоску, небрежно отпущенному узлу галстука и проплешине на затылке – можно, скорее, предположить, что он держит торговые точки на Черкизовском рынке, чем занимается музыкой. И это сразу отталкивает меня.
Я испытываю антипатию и одновременно тревогу за наше будущее.
Мы на саундчеке в огромном спортивном комплексе, но никто из американских музыкантов еще не прибыл из гостиницы.
– Это нормально, – поясняет Богдан Красько.
Он рассказывает нам то, что и так хорошо известно, а Энди слушает открыв рот.
У больших звезд помимо звукорежиссера к каждому инструменту приставлен свой техник. Они играют на саундчеке, проверяя звук. Сама группа прибывает позже, чтобы взять лишь пару аккордов.
Это все нам сообщает Издатель. У него есть доступ за кулисы.
– Вот это круто! – толкает меня в бок Энди.
Издатель ходит, заложив руки за спину, посреди открытых ящиков с проводами, рэковых стоек и кейсов с аппаратурой. Он говорит, что наша группа вполне могла бы выступить у Мэнсона на разогреве. Это при условии, если мы подпишем контракт с «Мажор Рекордс».
Я усмехаюсь и думаю про себя: «Он хоть знает, что мы играем?» В этот момент почему-то мне не хватает Ульяны, ее рассудительного взгляда на жизнь. Но после ссоры на марафоне мы так ни разу и не созвонились.
Энди увлеченно говорит:
– А почему бы и не выступить, если пригласят? В конце концов, Мэнсон начинал вместе с Трентом Резнором!
Я пытаюсь ему объяснить, что разогрев – это когда тебе плюют в лицо и кричат, чтобы ты ушел со сцены. Мне как журналисту пришлось сотню раз наблюдать подобное.
Разогрев – это пластиковые стаканы пива, летящие тебе в лоб.
Бенгальские свечи.
Рулоны туалетной бумаги.
Плевки.
Но Энди уверен, что круто выступить перед кем-нибудь известным.
Издатель говорит, что те клубы, в которых мы играем, никуда не годятся. И что нам нужна площадка побольше. А я сдержанно усмехаюсь.
Энди же вслух мечтает, какой кайф, когда за тебя настраивают гитару и таскают чемоданы, а ты нежишься в своем личном джакузи.
– В гримерке Мэнсону поставят черный диван для занятий любовью с новой подружкой, – говорит Издатель. – Мэнсон вегетарианец. Он обожает мишек из жевательного мармелада Haribo Gold Bears и маленькие шоколадки Hershey’s.
– Вот это выбор! – говорит Энди. – Ну надо же, любить все эти… всю
