Совы исходило тусклое красноватое сияние уличных фонарей и жаровен. Дождь на время прекратился, но воздух оставался теплым и влажным, а облака висели низко и готовились пролиться вновь. К счастью, по пути сэр Радомир и я не встретили млианара и прирученную им толпу – когда мы вышли из Библиотеки Закона, те уже разошлись.
Атмосфера в Ложе царила такая же, как и во всей остальной Сове – подавленная. Пока мы шли к покоям магистра, многие бросали на нас укоризненные взгляды. Стало ясно, что какие бы пышные приемы ни пришлось посетить Вонвальту в городе и как бы там ни жаловали нового лорда-префекта, его – и наш – прием в Ложе будет оставаться прохладным.
– Нужно отправить весточку во дворец, – сказал Брессинджер. Он стоял у окна. За последние дни Дубайн сильно сдал – все это время он смотрел, как болезнь постепенно убивает его друга и господина, и тревожился за него. Кроме того, сэр Конрад нагрузил своего главного пристава тяжелой работой, что тоже его подкосило. И я уже не говорю об утраченной руке, которая беспокоила Дубайна намного больше, чем он говорил. Вид у Брессинджера был такой, словно он постарел на десяток лет.
– Нужно, – мрачно пробормотал Вонвальт.
– Куда же делись книги? – спросила я.
– Не знаю, – ответил Вонвальт. Он дернулся, внезапно ударил кулаком по столу и громогласно выругался.
Я выпучила глаза. Кажется, тогда я впервые услышала, как сэр Конрад сквернословит. Я посмотрела на Брессинджера, и тот мрачно встретился со мной взглядом. По его лицу мне все стало понятно. За последний месяц я часто думала, что Вонвальт может умереть, но до сих пор не осознавала этого в полной мере. Мысль о том, что он вот-вот исчезнет, покинет этот мир, вдруг переполнила меня глубоким отчаянием. Мне представилось, как Брессинджер, сэр Радомир и я – те, чья значимость была напрямую связана с нашей вассальной зависимостью от Вонвальта, – оказываемся брошенными на произвол судьбы, без дела и без цели, а Империя тем временем рушится вокруг нас.
Вонвальту потребовалась минута, чтобы взять себя в руки, и он смутился от того, что вышел из себя. Надев на шею медальон префекта, он убрал в карман свою печать.
– Во время переезда вы не заметили во дворце… во дворце префекта… какие-нибудь потайные комнаты, проходы или хранилища? Хоть одно место, где можно что-то спрятать?
Сэр Радомир и я переглянулись, затем снова посмотрели на Вонвальта.
– Мы ничего подобного не искали, – сказала я. – Возможно, там что-то и есть. Особняк ведь огромный.
Вонвальт кивнул сам себе.
– Хорошо. Слушайте. Сейчас же возвращайтесь туда. Поговорите со слугами. Обыщите дом сверху донизу. Мне нужно, чтобы книги нашлись.
Повисла тишина.
– Да что в этих книгах такого? – спросил сэр Радомир. – Я понимаю, что магия, но какая именно? Способность двигать предметы силой разума?
Вонвальт потер лицо руками.
– Эти гримуары
