время уже без двадцати.
– А, Леха! Черт, извини, я чуть не забыл. Я тут это… В общем, подъезжай на Анохина к железнодорожному училищу, буду ждать тебя там.
Леха немного помолчал, а потом спросил:
– Слушай, друг, у тебя все в порядке?
– А почему ты спрашиваешь?
– Ну так.
– И все-таки?
– Ладно, жду у колледжа, пошевеливай булками, – отрезал Леха и отключился.
5
Виктор сидел за столом, потягивая через соломинку пиво из большого пластикового стакана. Леха со Славой, взяв девчонок, ушли танцевать. Виктор все-таки вспомнил Риту и грудастую Ирину. Как он и предполагал, ничего особенного они из себя не представляли.
– Можно тебя пригласить? – раздался голос над самым ухом.
Виктор обернулся. Перед ним стояло обворожительное белокурое создание лет восемнадцати со статной приподнятой грудью и очаровательным, почти ангельским личиком. Ангелочек немного пошатывался от принятого алкоголя.
«Ух ты! Тятя, тятя, наши сети».
Виктор улыбнулся, собираясь принять приглашение, но в этот момент в голове зазвенел целый хор тревожных колокольчиков.
– Извини, я… я не могу, – произнес он, ощущая непонятную тревогу. – Я тут кое-кого жду.
Щеки девушки залились густым румянцем. Презрительно хмыкнув, она развернулась и, плавно покачивая бедрами, направилась к танцплощадке. Виктор остался один, но хор тревожных колокольчиков не унимался и звучал громче и громче.
«Что происходит? Неужели допился? Нужно срочно выйти на улицу, на свежий воздух», – решил он.
На ватных, еле сгибающихся ногах он вышел в фойе – перед глазами все плыло.
– Смотри, уже наклюкался, – сказало проходящее мимо размытое бледно-желтое пятно, обращаясь к кому-то за спиной.
– Знаю я его – это Витька Колесников – свой парень. Не трогай, пусть воздухом подышит.
Выйдя на улицу, Виктор почувствовал себя лучше. Достав из кармана пачку «Camel», закурил. Тревожный набат в голове пошел на убыль. Он замер, прислушиваясь к стихающему бою. Рука, держащая сигарету, дрогнула. Зрачки закатились, обнажив белки. Сознание с невероятной скоростью сжалось в точку, и он увидел её. Обнаженная, свернувшаяся калачиком, она лежала в комнате, заполненной тягучим розовым светом. Над головой, рассекая со свистом воздух, крутился вентилятор. Он чувствовал, как лопасти режут густой воздух, насыщенный запахом пота и похоти. Она была далеко, но ему удалось дотянуться и заглянуть в глаза. Яркое жгучее пламя, прокатившись по внутренностям, взорвалось в голове ослепительной желтой вспышкой-требованием:
«Помоги! Помоги! Помоги!»
Голос буквально разрывал на части. Виктор вдруг понял, что угодил в капкан, секунда – и натянутые до предела нервы не выдержат.
«Иди, я жду», – мысленно разрешил он и расслабился.
Истлевшая сигарета обожгла пальцы, и он выронил её на бетонные ступени. Он вернулся
