лишь, что за последнее время дважды ходил на север, затем по разу на юг, запад, восток. Сегодня он отправился на северо-запад.
Каримов упал через полтора часа. Упал, понимая, что больше не встанет, а если и встанет, то что с того? Вокруг, насколько хватало взгляда, простиралась пустыня – матово-желтая в лучах полуденного солнца. Он уходил. Сознание, проскакивая сквозь огромные черные пустоты, периодически выныривало в зной пустыни и вновь скрывалось в небытие.
В один из таких прыжков он очнулся от невыносимой боли. Открыв глаза, Каримов увидел огромного пустынного орла, сидящего на его правом бедре. Орел чуть отвел назад голову и со всей силы ударил клювом в небольшую алеющую рану на животе.
«Сука!» – попытался перекричать тупую боль Каримов.
Вместо крика с губ сорвалось лишь легкое шипение. Испуганная птица вспорхнула, сделала круг и, убедившись, что жертва слишком слаба, чтобы сопротивляться, вновь принялась за обед. Удары возобновились с удвоенной силой. Импульсы приходили в мозг далеким церковным набатом и не вызывали прежнего сопротивления. Каримов попытался вспугнуть птицу, но не смог даже открыть глаза – тело превратилось в тюрьму для разума. Темнота укутывала его в свои объятия. Уставшие нервы все реже доносили сигналы из внешнего мира. В один из моментов легкого просветления Каримов понял, что тело терзают как минимум три птицы. Их мощные клювы глубоко впивались в плоть, но ему не было никакого дела до птиц, он мечтал только об одном – поскорее нырнуть во тьму небытия. И тьма не заставила себя долго ждать.
На следующее утро Каримов проснулся на прежнем месте. Проснувшись, он резко изогнулся, почувствовав, как живот взорвался ослепляющей вспышкой боли, словно из него вырвали полновесный кусок плоти. Разум подсказал телу, что оно ошибается и боль быстро отступила. Именно в этот момент и появился Незнакомец.
– Успокойся, – сказал он, присаживаясь рядом. – Это фантомная боль. Воспоминания тела.
– Да кто ты такой, сволочь?
Голова у Каримова шла кругом. Он был уверен: вчера вечером он умер в пустыне, и его растерзала стая пустынных орлов. Тогда почему он вновь оказался здесь?
– И опять всё сначала, – Незнакомец широко улыбнулся и подбросил на ладони плоский кусок песчаника. – Я твоя темная половина. Часть твоего «я», которую ты вечно прятал от окружающих. Ох и ловок ты, приятель! Смог обхитрить даже грушных психологов.
– Ты говоришь полную ерунду? – Каримов с первого дня знал, что Незнакомец не в своем уме.
– Ну-ну, – примирительно произнес его собесебник. – Никакой я не умалишенный.
«Он прочитал мои мысли или угадал?» – мелькнуло в голове у Каримова.
– Прочитал, Игорь, прочитал, – похоже, ситуация забавляла Незнакомца.
– И как это понимать? Что происходит?
– Я начну рассказывать, а ты останови меня, когда проснутся твои собственные воспоминания, – произнес Незнакомец, усаживаясь, напротив. – Обожаю я это дело.
Глава 2. Петрозаводск. Виктор. Голубой камень.
1
