отсюда.
Рыжая, устало:
– Это – общественное место. Ад и пись.
Я – зависла. Возразить, по сути, было нечего. Вздохнула, сказала спокойно:
– Заканчивай хрень. Иди домой.
Рыжая вздрогнула, замерла на секунду, а потом рявкнула с горькой ноткой сдерживаемого плача:
– Сама иди домой!
Я – зависла, пытаясь понять, почему её – так на посыл домой. Она смахнула слезинку, посмотрела на меня и как-то из последних сил еле сдерживаясь почти проплакала:
– Ну, давай! Всё! Спасибо, что вписалась и спасла мне морду! Весело побегали! Всё хорошо! Иди уже домой, в душ и в кроватку! Пока-пока!
Отвернулась, закрыла глаза, замерла, раскачиваясь.
Меня – пробило. Сломало.
И я – решилась. На лютое извращение – сделать что-то на эмоциях. Поддаться.
Шагнула к лавочке, присела, закурила. И через пару затяжек брякнула фразу, которая показалась мне очень логичной:
– Так, ладно. Чем серьёзным болеешь? СПИД, сифилис?
Рыжая резко вскочила ко мне лицом, и – встала, еле сдерживаясь, чтобы не ударить. По её лицу, скривлённому от обиды и ярости, текли слёзы. Не ударила. Сдавлено прокричала:
– Да иди ты нах!
Повернулась и ушла.
А я осталась сидеть в каком-то шоке. От того, что как только решилась и потянулась к ней – прилетел эмоциональный удар.
Докурила.
Встала и пошла домой.
Дома – переклеила пластыри. Да, я – леди-киборг. Я пошла бегать с мозолями после маршика-бросочка фром Старец.
Потом сидела, пила чай в окно. Крутила в памяти и переваривала пробежку. Потряхивало.
Потом озвучила в окно решение:
– Так, ладно. Нах побегушки.
И начала гуглить ближайшие секции гимнастики. Нагуглила, и пошла спать.
И мне – приснилось. С той же чёткостью и ясностью, как кошмар. И я – проснулась, хорошо его запомнив.
В общем, если коротко, то вхожу я в спальню из кабинета. На моей кровати – рыжая, руки-ноги привязаны к постели, чтобы не сбежала, вынеся квартиру.
Она смотрит на меня и очень жалобно просит:
– Трахни меня в попу. Пожалуйста.
Дальше – какая-то быстрая перемотка, и следующий кадр сна – она на мне, с яростным плачем насаживается на меня и орёт. И я тоже ору в нестерпимом оргазме.
И просыпаюсь с воплем. Вся мокрая с одеялом, сбившимся между ног.
Первая паническая мысль была, что это не сон, а – воспоминание. Так что голова сама резко рванула вбок, посмотреть, нет ли в кровати рыжей.
Само собой, не было.
Потом я отдышалась и начала прокручивать сон. Точней, пытаться уложить его в сознание и как-то смириться с очень нереальными глюками,
Смириться – не получилось. Так что я резюмировала злобным воплем в потолок:
– С
