леди Анна протянула ей руку и даже дала знак, что Элинор может поцеловать ее в щеку.
– Как мило, что вы приехали в такую даль, – заметила она, – и к тому же в общественном экипаже. Я непременно отправлю вас обратно в своей личной карете. Но вы, надеюсь, не слишком торопитесь?
– Я должна вернуться в четверг, – ответила Карбери. – Доктор уверяет, что не сможет обойтись без меня сколь-либо дольше. Он сейчас не похож на самого себя. Теплая погода выбивает его из колеи.
С машинальной любезностью потомственной аристократки леди Анна методично удовлетворила свое любопытство касательно путешествия Элинор, погоды и здоровья доктора Карбери. Существует правильный способ что-либо делать – и неправильный. Леди Анна знала Элинор с тех пор, как та была девочкой, и после смерти своего отца она месяцами проживала под крышей Олдершоу. Хозяйка, вероятно, любила Элинор, как и все прочие живые существа, не считая собственного сына; и скучала по ней почти как по дочери, когда не видела сколь-либо продолжительное время. Но та стояла ниже по социальной лестнице, и она никогда об этом не забывала.
Наконец слуги оставили их наедине, и вскоре после этого обмен любезностями был завершен.
Леди Анна сложила руки на коленях и уставилась на огонь.
– Есть новости о Фрэнке?
– Доктор Карбери осведомлялся о нем не далее как вчера, мадам, и я счастлива сообщить, что новости хорошие. Его тело идет на поправку, и дух намного спокойнее, чем прежде. Доктор Джермин приложил для вас письмо; вот оно.
Она протянула письмо леди Анне, которая отложила его в сторону и спросила, не желает ли Элинор подкрепиться после путешествия. Но взгляд ее то и дело падал на конверт, и Элинор намекнула, что ей и самой не терпится узнать, как дела у мистера Фрэнка, и громко поинтересовалась, не содержится ли в послании доктора Джермина более развернутой версии его словесного сообщения доктору Карбери, по необходимости столь краткого. В ответ на это леди Анна отыскала очки, взяла конверт, сломала печать, быстро просмотрела письмо и подняла глаза.
– Доктор Джермин пишет, что дела у Фрэнка идут на лад. Но нам не следует надеяться на скорое исцеление. – Она поджала губы. – Что ж, моя дорогая, за этим мы проследим.
– Говорят, доктор Джермин весьма способный врач.
– Несомненно. Но разве мистер Ричардсон не несет определенной ответственности за то, что случилось? В конце концов, он тьютор[4] Фрэнка. Надеюсь, я не поступила необдуманно, поместив Фрэнка под его опеку. В то время я испытывала некоторые сомнения насчет своего выбора, но он понравился Фрэнку, и сын надавил на меня. Скажите, дорогая, он не говорил чего-либо способного пролить свет на поведение Фрэнка? Я постоянно спрашиваю себя, нельзя ли было этого избежать, если бы он внимательнее следил за своим учеником.
– Тьютору не всегда легко надзирать за подопечными, мадам, особенно… – Элинор поискала слово, которое не оскорбило бы слух леди
