понравился, то ли ей вообще все равно с кем?». Не докопавшись до истины, он вновь махнул на свои размышления рукой, делая для себя вывод, – что чужая душа, а уж тем более женская сплошные потёмки. «В любом случае мои предположения ничего не прояснят, а только измучают. Думать лучше о реке вечности, перед которой всё суета: переживания по поводу мелких неудач, бесконечные раздумья по поводу своих неуспехов. Всё рано или поздно унесёт эта река», – размышлял, как всегда считая себя в момент раздумий мудрым философом, Сергей. Правда, придумать практические шаги по сути вечной темы об отношениях между мужчиной и женщиной, бурлившими водоворотами в этой самой реке под названием вечность он не смог.
В восемь вечера с букетом цветов он стоял подле дверей квартиры Насти. Она встретила его необыкновенно приветливой улыбкой, словно между ними ничего и не произошло. Глаза у неё призывно поблёскивали, будто приглашали разделить на двоих аппетитное блюдо.
В её комнате на низеньком полированном столике сверху белой ажурной салфетки возвышались: бутылка белого сухого вина, вазочка с шоколадными конфетами и две хрустальные рюмки на высоких ножках. Чувствовался запах восточных благовоний, у Сергея слегка закружилась голова. В комнате было тщательно прибрано. Он бросил красноречивый взгляд на широкую кровать у стены.
Думая взять на себя роль лидера с ярко выраженным мужским началом и концом, Сергей занял место у столика и решительно наполнил рюмки.
– Давай выпьем за неё, за удачу!
– И за него, за успех, – слегка насмешливо поддержала Настя, оставаясь в роли лукавой податливой собеседницы.
Легко прозвенев, их рюмки встретились. Настя коснулась губами краешка стеклянного ободка, посмотрела на часы и опустила вино на столик. Она взяла у него из руки рюмку с остававшимся на дне глотком спиртного и поставила рядом. Её пальчики обхватили его ладонь и потянули за собой к широкой деревянной кровати.
Всё произошло обыденно и просто. Сергей сдулся как воздушный шарик. Настя полеживала под ним резиновой недвижимой куклой.
Он поднялся с кровати и, застегивая брюки, вздрогнул, чувствуя на себе взгляд незнакомой женщины. У той были такие же серо-голубые глаза, как у Анастасии.
Она осуждающе покачивала головой и нараспев деревенских страданий приговаривала:
– Вот вы чем тут заним-а-етесь? Дочка-а, как ты могла-а? – она с горьким легко читаемым укором в глазах обратилась к Насте. Та в этот момент с головой укрылась одеялом.
Женщина покачивала головой из стороны в сторону и говорила с выражением полного осуждения на округлом лице. – Он тебе не му-уж, а ты с ним у-же в посте-ели…
Ошалевший, Сергей бочком протиснулся мимо застывшей в дверном проеме комнаты женщины и бросив той на ходу: «Здрасте!», – выскочил в прихожую. Насколько это возможно быстро обулся и, под пристальным охотничьим взглядом следовавшей
