усердствовал тот самый узкоглазый здоровяк, мимо которого я как раз проходил.
– Давненько у меня рыжей не было, – он с гадким смешком обращался к своему соседу, – они знаешь какие? Ух! Огонь! Сопротивляются, царапаются, но как волосы на кулак намотаешь, да носом в койку уткнешь, так и затихают.
Пффффф…
Вот поэтому я и не люблю Кемар. Плохое место. Мало того, что твари из Запределья в наш мир лезут, так еще и среди местного населения полно сволочей.
Жалко девчонку, но не до нее сейчас. У меня дела есть поважнее, чем возиться с рыжим найденышем.
В два шага преодолел расстояние до двери и уже потянулся к ручке, как снова услышал сальный голос узкоглазого, перебивающего предыдущую ставку.
– Семьсот.
Взялся за ручку и раздраженно дернул дверь на себя.
– Семьсот пятьдесят, – раздалось в другого конца зала.
– Восемьсот! – снова прогремел любитель наматывать чужие волосы на кулак.
Я остановился, прикрыл глаза, пытаясь совладать с непонятными порывами.
– Девятьсот!
Запястья жгло так, будто к ним приложили раскаленную подкову. Надо идти. Один шаг. Переступить через порог, закрыть за собой дверь. Переместиться. Все просто.
– Тысяча!
Да, чтоб тебя!
Против воли обернулся. Девчонка рыдала вовсю, а вокруг как коршуны вились торгаши. Ее бабка жадным взглядом с одного на другого перебегала и так искренне радовалась каждой новой ставке, что меня затошнило от отвращения.
Боль в руках пульсировала, нарастая с каждым мигом, а я не мог уйти. Просто не мог. Возможно, я потом пожалею об этом, но сейчас мне плевать на последствия:
– Полторы тысячи!
Узкоглазый крякнул и недовольно обернулся в мою сторону. Я проигнорировал его взгляд, только кулаки сильнее в карманах сжал, удерживая вторую сущность, которая была готова устроить кровавую расправу.
– Тысяча шестьсот, – он все-таки перебил мою ставку.
– Две! – я злился все сильнее. Браслеты полыхали так, что казалось, еще пара минут и прожгут плоть до самого мяса.
Он снова на меня обернулся, в этот раз окатив весьма ощутимой угрозой.
– Две сто, – снова поднял ставку. Остальные уже молчали и не совались. Не всякий готов отдать за простую девку гору золотых, будь она хоть трижды рыжая.
– Три, – произнес хладнокровно, не обращая внимания ни на ропот, пронесшийся среди покупателей, ни на ужас в глазах невольницы.
Вся выдержка уходила на то, чтобы не обратиться. Боевая сущность реагировала на браслеты, тянулась за ними, рвалась на волю, в бой.
У Барьера явно были проблемы, а я теряю здесь время впустую!
– Кто предложит больше? Посмотрите на товар? Ладная, красивая, волосы – как огонь, кожа – как нежнейший шелк.
– Пять, если закончишь этот балаган прямо сейчас, – с трудом удалось сдержать рычание.
