тряхнув головой, я отвернулась. Не хочу обсуждать нашу с Германом сексуальную жизнь. Тем более, я не соврала. У нас все было в порядке! Более чем! Не было и дня за эти два года, когда я чувствовала себя рядом с мужем не желанной или не нужной. И отдавала в ответ всю себя…
– Ладно, – сжалилась Машка, вероятно поняв наконец, что мне сейчас точно не упреки и советы нужны. Пересела на край моей койки. Легонечко провела по плечу. – Плохо тебе? Бедная, как завтра на экзамен-то пойдешь в таком состоянии?…
Я болезненно сморщилась и зашипела.
– Экзамен. Я про него напрочь забыла!
Несмотря на форму моего обучения, основные экзамены я сдавала вместе со всеми. Учеба всегда легко мне давалась. И на экзаменах трудностей не возникало. Ну почти…
– Еще и у Муратовой… – с сочувствием выдала Машка.
Муратова. Грозная женщина, которая меня на дух не переносит. Ровно с тех пор, как я вышла за Германа. Уж не знаю, что в ней взыграло. Злость, или простая женская зависть. Остальные преподаватели души во мне чаяли с первого курса. Да и с Муратовой до свадьбы все было ровно, а вот потом…
– Эх, завалит она тебя, – продолжала переживать подруга.
– Не завалит, – процедила я, сцепив зубы. – Подавится!
– Варь… – Машка нащупала мою руку и сжала холодные пальцы. От ее жалости глаза вновь заслезились. – Ну не убивайся ты так. Помиритесь вы со своим миллиардером.
– Не помиримся, – сдавленно пискнула я. – Я не смогу такое простить.
– Уверена? Все решила уже?
Вместо ответа я уткнулась носом в подушку, душа на корню жалкие всхлипы.
– У него другая семья, Маш. И сын.
Машка молчала. Лица я не видела, но думаю подруга в шоке от таких новостей.
– Ну… Найдем тебе другого мужа, – попытаюсь она меня ободрить, – еще лучше.
– Смеешься?
– Сохраняю позитивный настрой. Тебе 23. А за плечами уже вон какой жизненный опыт. Разведешься и перебирай кандидатов сколько угодно душе. Ну чего ты? Жизнь еще не закончена, – она сжала плечо, игнорируя повисшее чувство неловкости. Люди часто ощущают себя по-дурацки, когда рядом кто-то так безутешен. – Это даже хорошо, что ты залететь не успела… Хорошо, Варь, – задумчиво бормотала подруга.
– Почему?… – хрипло просипела в ответ, и еще горше заплакала.
– Потому что тогда он бы тебе развода не дал. Или, еще хуже, ребенка бы отобрал.
Я вытерла следы, привстала, нахмурилась.
– Что ты говоришь такое? Герман совсем не такой человек…
Машка с горечью ухмыльнулась.
– Наивная ты душа, жизни не нюхала еще, Варь. Все они поначалу «не такие». А потом…
– Что потом?… – онемевшими от ужаса губами спросила.
Но подруга лишь махнула рукой.
– Забудь! Не бери в голову! Тебя судьба уберегла понести от такого. Наверное, поэтому у вас столько времени и не получалось. Видишь, все уже за нас где-то
