Поручик Ржевский и дамы-поэтессы. Иван Гамаюнов
Чтение книги онлайн.
Читать онлайн книгу Поручик Ржевский и дамы-поэтессы - Иван Гамаюнов страница 13
Её звали Анна Львовна Рыкова. На Тасенькиной свадьбе она исполняла роль посажённой матери, и получилось это вовсе не случайно. Тасенькины родители долго уговаривали Анну Львовну оказать им честь, ведь эта дама занимала в тверском обществе особое положение. Она уже много лет возглавляла местный поэтический клуб – организацию очень влиятельную.
Поначалу двери клуба были открыты для всех, кто принадлежал к дворянскому сословию, но под началом Анны Львовны это сообщество стало чисто женским. Мужчины покинули его, и казалось, что клуб захиреет, но случилось иначе – он вступил в пору своего наивысшего расцвета!
Сделавшись чем-то вроде женской масонской ложи, куда мужчины не допускались, клуб обрёл в городе огромное значение – начал влиять на сферы, никак не связанные с поэзией. Если в недрах клуба рождалось мнение, то уже на следующий день (в крайнем случае, через два дня) это мнение начинали разделять многие тверские дамы. Даже те, которые в клубе не состояли. А через них мнение быстро овладевало умами мужской части города.
Тасенькину репутацию, подпорченную прошлогодней историей с Ржевским, нельзя было восстановить одной лишь вестью о свадьбе с младшим Бобричем. Требовалась помощь Анны Львовны, дабы известие хорошо приняли.
Конечно, Тасенькина матушка, княгиня Мещерская, тоже заметно влияла на умы благодаря своей привычке говорить прямо, но это не шло ни в какое сравнение с могуществом председательницы поэтического клуба. Перед Анной Львовной княгиня Мещерская преклонялась и всегда говорила о ней с теплотой – так же, как об англичанах и Англии.
Семейство Бобричей, понимая значение этой дамы-поэтессы, тоже трепетало перед ней. Глава семейства, Алексей Михайлович Бобрич, даже сказал Ржевскому:
– Не дай вам Бог не понравиться этой даме.
– Понял, – ответил поручик. И с того дня делал всё, чтобы понравиться Анне Львовне, то есть принялся ухаживать за ней.
Правда, вскоре выяснилось, что Ржевский понял не так. Алексей Михайлович не это имел в виду и лишь хотел, чтобы поручик вёл себя любезно. Однако отступать было поздно.
– Нет, Алексей Михайлович, – возразил Ржевский в ответ на предложение аккуратно свернуть неуместные ухаживания. – Если я теперь отступлю, госпожа Рыкова решит, что недостаточно мне понравилась.
– Ей всё равно. Она ведь не приняла ваших ухаживаний.
– Ничего вы не понимаете, – продолжал возражать поручик. – Она из той породы дам, которые никаких ухаживаний не принимают, но если видят, что поклонник отступился, то обижаются смертельно. А если госпожа Рыкова