процедила я наконец. – Из уважения к вашим обычаям мы сегодня не станем есть куропаток. И впредь воздержимся от охоты на птиц.
В моем голосе явственно слышалось раздражение. Ишка склонил голову к плечу, и, если мне не померещилось, если меня не обманул дым от костра, в его глазах мелькнула усмешка.
– Благодарю тебя, Эф, – сказал он.
– Благодарю тебя, Ишка, – неохотно ответила я.
– Благодарю богов! – пробормотал Кадуан с таким явным облегчением, что я не сдержала неуместного смешка.
Мы приготовили белок – небогатая трапеза для пяти воинов после дневного перехода, но я пока не в настроении была жаловаться на количество или качество еды. Я уже проглотила несколько непристойных шуточек, когда вишраи замерли, обратив лицо к небесам. Они коснулись указательным пальцем лба, затем сердца и наконец земли. И при каждом движении одними губами выговаривали некие слова. Мы с Сиобан, глядя на них, молча ели. Благородный Ишка сумел проделать этот обряд… ну, с подобием изящества. А вот большой и грузный Ашраи выглядел как-то особенно глупо.
Повторив те же движения несколько раз, оба наконец открыли глаза.
– Вы молились? – спросил Кадуан – без осуждения, с простым любопытством.
– Да. – Ишка, покосившись на меня, дернул бровью. – Сидни не молятся?
– Я слыхал, что сидни безбожники, – буркнул Ашраи.
– Нет, боги у нас есть. – Я оторвала кусочек жареной тушки. – Но наши не просят отплясывать перед ними нелепые танцы.
– Мы стремимся показать богам, как они нам дороги, – гладко ответил Ишка. – А поскольку мы часто обращаемся к ним, боги одаряют нас таким же отношением.
– Наши боги и так нас ценят.
«Неужели? – с издевкой шепнул голос у меня в голове. – Потому и отметили тебя скверной?»
Я отбросила эту мысль и отправила в рот еще кусок бельчатины.
– Сейчас их помощь нужна нам как никогда. – Ишка смотрел вдаль и больше не усмехался.
Впервые я увидела на его лице что-то похожее на озабоченность – искреннюю озабоченность.
– Не стоит полагаться на помощь богов, – сказал Кадуан. – Думаю, нам придется справляться самим.
Он почти не прикоснулся к еде. Костер очерчивал его профиль, суровую линию носа и подбородка, суровую нижнюю челюсть. Глаз он не поднимал.
Ишка оглядел его не без жалости.
– Знаю, у вас, как нигде, понимали важность духовной веры и магии, – ответил он. – Известно, что у Каменных были самые величественные храмы, их мудрецы посвящали себя духовным учениям. В такие темные времена вера нам нужнее всего.
– Храмы были красивы, – тихо проговорил Кадуан. И замолчал, словно вспоминая что-то с грустной улыбкой. А потом взглянул в огонь и перестал улыбаться. – Но когда пришли люди, храмы разрушились так же легко, как бордели. И мудрецы легли в одну могилу со шлюхами.
Что было на это сказать? Дальше мы ели молча.
