от лопаты. От увиденного у меня сперло дыхание, сердце екнуло. Все оказалось хуже, чем я представлял. Это был не обычный пьяный скандал, а настоящая трагедия. Обе женщины плакали не переставая. Они тащили на себе раненого. Нетрудно было догадаться, что одна из них была женой, а вторая – матерью.
Я перехватил молодого человека у его матери. Старуха была так обессилена, что, едва освободившись от ноши, упала на колени. И понятно почему: Паоло был сложен как атлет. Его рука была вдвое толще моей, кисть размером с медвежью лапу, а рост его был выше двух метров – мне приходилось постоянно приподниматься на цыпочках, чтобы ноги пострадавшего не так сильно волочились по земле.
Парень был без сознания. Его длинные волосы полностью закрывали лицо.
«Вы вызвали скорую?» – спросил я на английском.
Та, что помладше, ответила мне, что у них нет мобильного телефона, и поэтому они хотят сначала отнести Паоло домой. Очевидно, что это была не лучшая идея, ведь с каждым шагом раненый ослабевал все сильнее. Было темно, но я мог разглядеть на песке полоску крови, которую оставлял за собой несчастный. До дома он не дотянет. Я набрал номер службы спасения, оператор пообещал, что машина будет через десять минут, и попросил нас оставаться на месте.
Но просто ждать мы не могли. Нужно было срочно вытащить гарпун и перевязать рану, иначе шансов дотянуть до больницы у мужчины было немного. Гарпун засел глубоко, на две трети свой длины. И наверняка задел какой-нибудь жизненно важный орган. Я не силен в медицине и совсем не знаю строение и расположение внутренних органов: где селезенка, где печень. Но я понимал одно: если мы немедля не остановим кровь, Паоло уже ничто не спасет.
Мы положили несчастного на землю, предварительно расстелив на ней платок его матери. Я разорвал рубаху в том месте, где была рана.
От увиденного я стиснул зубы: рана была ужасной. Закружилась голова, то ли от запаха крови, то ли от выпитого вина.
«На счет три!» – крикнул я. Женщины замерли, я схватился за гарпун. «Один, два… Три!» – и я что есть силы дернул гарпун на себя. Наверное, не надо было дергать так сильно, но я перестраховался. Гарпун выскользнул из раны, и я, не рассчитав силы, повалился на песок. Женщины завизжали и заплакали еще громче. Я поднялся и рявкнул не своим голосом: «Не паниковать!»
Это подействовало: они замолкли. Схватив бутылку, я начал лить на рану вино. Не знаю, правильно я делал или нет. Кровь хлестала. Но меня уже пугал не вид крови, меня пугало, что ее фонтан заметно ослабевал. Я с трудом перевязал рану и, обессиленный, рухнул рядом с Паоло.
Было темно, я чувствовал, что руки были в крови. Всего трясло от холода, а им было тепло.
«Как это произошло?» – чуть отдышавшись, спросил я женщин. Они переглянулись, но не смогли мне ничего ответить. Видимо, они сами не понимали, что стряслось.
«Паоло
