значит… ну-ну… Далеко видно Зыбица к северу нынче разлилась, – собеседник с ухмылкой держал сталь геары на ссадине, играя костяшками пальцев ладони по черену.
– А зачем же ты, Тивеле, вместе с мужами на распрю подалась к Помежьям? Да ещё и коня с бронёй вместе у дяди с собой упросила. Или может какого-то свердсмана тихо прирезала и обобрала?
– А это уже не твоё совсем дело, Ёрл-ладдврэ – каков есть мой долг, и какие к кому в войну счёты у каждого… – резко бросила Майри в лицо ему, смолкнув затем и впив взгляд в пламя углей, зябко кутаясь в плащ и дрожа от озноба.
– Верно молвишь – свои, и у каждого… – он вдруг твёрдо и тихо сказал это дочери Конута, глядя ей прямо в лицо и держась левой дланью за шрамы на горле, – у кого-то быть может и трижды побольше твоих даже, Тивеле…
– Что же… – не договорив что-то Áррэйнэ вдруг стих на полуслове, и лишь продолжил ворошить веткой угли под пеплом, которые ярко вспыхивали, лишь вдохнув тока воздуха.
Ночной ветер как волк завывал средь еловых ветвей чернолесья деревьев над оголённой осенним дыханием чащей ольшанника. Молча они сидели вдвоём друг против друга, разделённые догорающим пламенем. В лесу стало так холодно, что изо ртов при дыхании стал валить пар. Обхватив руками колени и плотнее кутаясь в плащ Майри пыталась согреться от бившего её уже давно озноба и боролась со сном.
– Собирайся, – разбудив задремавшую было дейвóнку арвейрн резко поднялся на ноги и направился отвязывать скакунов.
Майри с трудом приподнялась с колючего лапника, закутываясь в плащ и накинув на лоб наголовник. Неимоверная усталость одолевала её. Дейвóнку всю трясло то ли от не проходившего озноба, то ли от начинавшейся хвори. Но она твёрдо приняла – будь уж что будет – и безропотно последовала за мужчиной.
– Куда мы? – негромко спросила она.
– Я – к горе назад… – Áррэйнэ взял скакунов под узду, собираясь в дорогу, – а ты свободна.
Взор его на мгновение резко упёрся в глаза дочери Конута.
– Смерть за жизнь не дают. Живи, раз я сам жив остался… Не желаю я мести тебе.
Вдвоём они долго шли через чащу. Путь то круто вздымался в гору по уступам копытами выбитых козьих тропинок, то спускался в сырые ложбины. Áррэйнэ вёл под узду двух навьюченных скакунов, а Майри шла по левую руку от него чуть позади и держала за повод третьего – его серого как пепел коня, поддавшегося руке девушки лишь по слову хозяина, когда Лев шепнул тому на ухо тихое: «Гáот, грвáндех!» – и подчинившийся его приказу повиноваться скакун покорно зашагал подле дейвóнки, недовольно фыркая и дёргая головой.
Áррэйнэ шёл на шаг впереди девушки и неторопливо говорил с ней, но теперь уже на здешнем закатном наречии Эйрэ.
– Одна ты не сможешь перебраться сейчас через Помежья на западе. На каждом шагу стоят наши укрепи, сплошь дозоры за перевалами бдят – да и места тут уж людные, а по большакам всё время проходят загоны на запад. Я отправлю тебя обходными путями – через север. Целее так будешь, если до дома
