я должна вам верить?
– Верить – чему?
– Что вы не будете издеваться, все по обоюдному согласию и… что еще вы говорили?
– Мы можем заключить договор, в котором пропишем по пунктам все условия.
И что я буду делать с этим договором? Он думает, я пойду с ним в суд? И буду обо всем этом во всеуслышание рассказывать? Но я промолчала. Пусть уж лучше договор – будет хоть что-то, чем можно его придержать.
– И как долго это будет продолжаться?
– Пока мне не надоест.
– А если вам надоест после четвертого раза, я должна буду вернуть какую-то часть денег?
– Нет, если от отношений отказываюсь я, ты ничего мне не возвращаешь.
– А мы можем установить какой-то срок? Максимальный, после которого я буду с вами в расчете?
– Например?
– Ну скажем, полгода.
Пока идет лечение. Мало ли какие расходы еще потребуются.
– Хорошо, меня устраивает. Обсудим другие условия?
А я уже согласилась? Ну видимо да.
– Говорите.
– Первое. Внешний вид. Ты позволишь? – он коснулся моего лба, освобождая его от челки. – Ты не должна стричь волосы, или совсем чуть-чуть, чтобы подравнять длину. И надо отрастить челку. Она давно не в моде, и прячет твой лоб. Он у тебя красивый.
Он отпустил мои волосы и провел рукой по моему уху.
– И красивые уши. Почему они не проколоты?
Они были проколоты. Когда-то. Я носила сережки. Золотые. Которые дарила мне мама. Но когда началась вся эта история с Жераром, все золото в нашем доме оказалось в ломбарде.
– Они заросли.
– Черт с этим. Я все равно больше предпочитаю распущенные волосы, уши будет не видно.
Храмцов провел пальцами по линии моего округлого подбородка, по тонким губам, по маленькому курносому носу.
– Все неплохо. Глаза вообще вне конкуренции.
Я вдруг ощутила себя лошадью, которую выбирают на продажу, и не удержалась от колкости.
– Зубы показать?
– Я видел твои зубы, – усмехнулся шеф. – Меня вполне устраивают.
– Что не устраивает, кроме челки?
– Макияж. Почему ты его не наносишь? Чтобы подчеркнуть глаза, скулы, губы…
– Разве это требуется? Я брюнетка с темными ресницами и черными бровями. Кроме того, у меня смуглая кожа, и летом это особенно заметно. Я и без макияжа яркая. Или вы хотите, чтобы я была похожа на Белобородову и Кудрявцеву?
Обе имели наращенные ресницы, подкрашивали глаза тенями и выводили губы яркой помадой.
– Действительно, зачем? У тебя своя природная красота, и косметика ее только испортит.
Природная красота? Еще один комплимент?
Роман Викторович взял мою кисть и посмотрел на ногти.
– Но маникюр и педикюр нужно сделать обязательно. Лучше в салоне. Кутикулу надо убирать, она портит вид ногтей. И даже может доставлять
