тайным советником Трубниковым в сопровождении других официальных лиц.
Воспитанников, облаченных в синие мундиры с надраенными пуговицами, выстроили в главном зале под портретом Императора. Градоначальник, чуть картавя, произнес речь о пользе образования на благо Отечества, а приглашенный фотограф трижды полыхнул магнием.
Когда речь закончилась, гимназисты, по знаку инспектора, завопили «Ура!», тайный советник вместе со свитой величаво удалился, а воспитанников развели по классам. Учебный год начался.
Учился юный Поспелов хорошо (шел вторым в классе), но вот дисциплина хромала. Виной был вспыльчивый, как у отца, характер и обостренное чувство справедливости. На втором году обучения один из гимназистов, старше на два года, обозвал его сыном лошадника. Мишка прилюдно отлупил обидчика, за что к директору вызвали мать.
– Нельзя бить людей по лицу, – убеждала его потом дома Лидия Петровна.
– Подлецов можно, – не соглашался Дмитрий Васильевич. – И всегда бей первым.
В старших классах Мишка после занятий стал тайно посещать театр и цирк, что строго воспрещалось гимназическим уставом, но где было необычайно интересно. Ему нравилась игра актеров, о которых много рассказывал Гиляровский, работа акробатов под куполом, иллюзионист, а больше всего – конный аттракцион.
Бдительные воспитатели вычислили отрока и занесли в кондуит как злостного нарушителя дисциплины.
В декабре пришла зима с трескучими морозами и метелями, навалило снега. По утрам дворники махали деревянными лопатами, на городских улицах появились сани в упряжках, на деревьях посвистывали снегири, детвора играла в снежки.
Учеба шла полным ходом, приближались рождественские каникулы, а за ними Новый год. Мишка ждал праздники с нетерпением, хотелось пожить у родителей, навестить Ефима и покататься на Вороне, который стал отменным скакуном.
В театр он больше не ходил, запросто можно было нарваться на педагогов, а вот цирк регулярно посещал, тем более у него появились там знакомые. Получилось это случайно.
Как-то погожим сентябрьским днем Мишка возвращался после занятий в пансион. В воздухе плавали серебряные нити паутины, с деревьев, кружась, опадали листья. Чуть впереди с тротуара сошла пара – пожилой представительный мужчина в котелке и с тростью, под руку с юной девушкой. Они стали переходить улицу, и в это время из-за угла на бешеной скорости вывернула повозка.
Извозчик, откинувшись назад, натягивал вожжи, но лошадь, как видно, понесла и не подчинялась. Пара застыла в ужасе, а Мишка не помня как оказался у морды жеребца, повиснув на удилах. Тот прянул в сторону, протащил его десяток метров и встал, тяжело поводя боками.
– Вы не ранены?! – поспешили к гимназисту мужчина с девушкой.
– Да нет, – ответил, успокаивая коня. – Стой спокойно, дурашка.
Лихач, извинившись, покатил дальше, а девушка внезапно сказала:
