я все равно попытаюсь, – твердо сказал Черненко, и заторопился: – Так, ладно, хватит нам в шпионов играть, пошли в дом! Нюра моя пирогов напечь грозилась…
Суббота 19 апреля 1975 года, день
Московская область, Комаровка
Из Королёва в поселок Лесные Поляны каждый час ходит автобус. Пассажиры покидают запыленный «Икарус», разбегаясь по кирпичным пятиэтажкам, или тащат набитые сумки за окраину, в маленькую деревушку Комаровку. Там, по левую руку от моста через тихую Клязьму, виднеются два старинных деревянных дома – дачи писателя Заходера и академика Колмогорова.
* * *
Со вторника по пятницу академик жил в Москве, а с вечера пятницы по утро вторника – в Комаровке. Андрей Николаевич давно уж загнал себя в строгий, жесткий режим, грамотно распорядившись величайшим сокровищем – временем. Зато выкраивались целые часы, чтобы махнуть на лыжах километров за тридцать с гаком или переплыть только что вскрывшуюся речку, среди сугробов по берегам!
Колмогоров хмыкнул и покачал головой, припомнив, как в войну распланировал свою жизнь на десятки лет вперед. Вот, дескать, после шестидесяти – никакой науки, старый ты хрыч! Студентов будешь мучать, ученикам идеи раздаривать, да школьников пестовать. Правильно, вообще-то. Математический талант увядает с возрастом. Но вот его мозг еще кой-чего могёт!
Самодовольно усмехнувшись, академик углубился в редактуру «Кванта», внося правку красным карандашом.
– Андрюша… – заглянувшая в кабинет жена держала в руках бумаги веером.
– Что, Анечка? – рассеянно ответил Колмогоров, не поднимая головы.
– Извини, пожалуйста, я тебе забыла передать… Револий Михайлович просил, чтобы ты глянул.
– Кто-кто? – спросил Андрей Николаевич, выплывая из влекущего мира урматов и дифуров.
– Суслов-младший!
– А-а! Помню, помню… И что Револий?
– Да там один юный кибернетик… Программист божьей милостью. Вот, тут описания его программ… м-м… что-то из теории информации и теории алгоритмов… – Анна Дмитриевна передала листки. Между впечатанными строчками вились математические символы, выведенные тушью. – Револий собрался их публиковать, как статьи в журналах «Кибернетика» и «Программирование». Говорит, просто чудо какое-то! Хочет, чтобы ты посмотрел…
– Угу… – Колмогоров принял бумаги. – Угу… «Схема арифметического кодирования позволяет… э-э… кодировать некоторые символы алфавита менее чем одним битом. Процесс кодирования начинается со считывания первого символа входного потока и присвоения ему интервала из начального диапазона от «0» до «1» с заданной частотой его появления…» Хм.
Вчитавшись, академик медленно, нащупывая стол, отложил правку журнала. Супруга улыбнулась, наблюдая за погружением ученого в океан абстракций, и на цыпочках вышла.
Андрей Николаевич не заметил ее ухода. Он, как изголодавшийся гурман, смаковал работу «юного
