её тихой, кроткой сиделкой в платье в мелкий цветочек с белым воротником, в тупоносых туфлях с перемычкой, с умиротворяющей улыбкой на бесцветном, приятном своей простотой лице. Удивительно, как много шаблонов жило в моей голове до этого дня – не регистрируемых сознанием, независимых от моего желания.
Штаны из слегка потрескавшегося кожзама, армейские ботинки, пальто, схожее с шинелью, снабжённое стилизованными эполетами, толстый шерстяной свитер. Иссиня-чёрные волосы отстрижены по скулы, на голове – картуз. Дочь Щелкунчика с картинок в детских книжках, воинственная и прекрасная.
– Какая же я дура! – Она потянула носом, посмотрела точно мне в глаза и достала измятую сигаретную пачку. – Испугалась мужчины в мужском туалете. Извините.
Я слегка покачивал головой из стороны в сторону и подбирал слова. За дверью дальней кабины разливались нетерпение и страх, и я чувствовал, что они вот-вот упрутся мне в спину.
– Вы кого-то ищете?
– Да. Своего…
Теперь она глядела куда-то за меня, очевидно, не зная, с чего начать.
– Я работаю в пансионате для пожилых людей. Одиноких. У нас пропал клиент. Сбежал.
– О… Я думал, к вам обращаются, когда уже не могут бегать.
Шутку она не оценила. Нос покрылся полукружьями тонких складок.
– Карл поактивнее нас с Вами, можете поверить. Я ищу его уже несколько часов.
– Вы одна? Вам не помогают охранники или гвардейцы?
– Нет. Я решила пока сохранить это в тайне. Иначе администрация разозлится. С ним могут разорвать контракт. Тогда он останется без дома.
– Он уже убегал? – Я прислонился поясницей к умывальнику, закурил и подкурил ей. Кажется, мы утратили чувство времени и страха: застань нас кто-нибудь прямо сейчас, пришлось бы платить штраф. Не уверен на счёт неё, но у меня денег почти что не было.
– Нет. Но я знала, что хотел бы. Он такой бунтарь. Как будто подростка заперли в старом теле.
Её глаза наполнялись мелкими золотыми вспышками, стоило заговорить о нём. В уголках губ наметились первые морщинки. Думаю, Лизу и Карла связывало множество улыбок, шуточек «для своих» и авантюр, о которых он ни за что не расскажет.
– По-Вашему он нормален?
Я осёкся, понимая, насколько подозрительным и бестактным кажется мой вопрос.
– Я теряю время.
Она сжала челюсти, намотала шарф на тонкую, жилистую шею, ещё раз обвела взглядом коридор и начала проверять кабинки, осторожно, почти бесшумно толкая дверь за дверью.
Последняя дверь. Несколько секунд, чтобы принять окончательное решение. Почему я боюсь последствий?
– Вы очень красивая.
Она успевает дотронуться до ручки кабинки. Дверь приходит в движение, слегка подаётся назад и возвращается в короб.
– Я всегда веду себя, как дурак, когда мне нравится женщина. Вы появились тут, и я решил… Я… Лиза, простите. Всё вышло как-то не так.
Она
