отчихвостила кукушку, тебе-то чего стесняться.
– Это не трусость, а принципиальность, – возразила я, с максимальным достоинством выбираясь из сирени. – Зачем чихвостить тех, кто тебе почти посторонний. Вот что ее вдруг принесло, теть Надь?
– Эх, Славушка, – соседка почесала меня за ухом, как глупого щенка, – люди ведь бестолковые, все как один. И ты у меня бестолковка – живешь не пойми как, на два дома. А мужик, он ведь скотина такая, ему ласка нужна.
– Всем ласка нужна, – согласилась я отрешенно и пошла себе, не прощаясь. Солнцем палимая, ветром гонимая.
Возвращаться домой не хотелось – родные пенаты казались оскверненными этим неприятным визитом.
Я хотела, пожалуй, к Алеше.
Он был теплым и веселым, всегда умел поднять настроение, а обниматься с ним было невыразимо приятно.
У меня не оказалось при себе ни телефона, ни денег – я ведь выскочила к соседке на полчаса, а не собиралась в путешествие.
Так что я просто шла по знакомой с детства дороге, засунув руки в карманы стареньких шорт и загребая пыль потрепанными вьетнамками. На голове красовалась (ха! не могла она никого украсить) смешная панамка в цветочек, а майка, скажем честно, знавала и лучшие времена.
Сколько времени мне понадобится, чтобы дойти до центра пешком?
Час-полтора?
Долгие прогулки способствуют душевному равновесию и здоровому цвету лица.
Можно было зайти по пути на рынок и стрельнуть у Гамлета Ивановича денег на троллейбус, но разговаривать с ним было лень.
Это было бы надолго.
Поэтому я шагала и шагала, улочки с частными домишками, утопающими в зелени, остались позади. Рынок я обошла стороной, то и дело уворачиваясь от детворы на велосипедах. Солнце опускалось ниже, припекая все сильнее.
Хорошо, что я была смуглой и никогда не обгорала, легко переносила жару и привыкла много времени проводить на свежем воздухе.
Дальше дорога вела через кладбище, которое служило нам и местом для прогулок, и зоной отдыха.
Оно было старым и вот уже несколько лет закрытым, теперь хоронили на поле через дорогу, а тут росли сосны, старенькие кресты чередовались с шикарными памятниками, и мне нравилось бродить между чужих могил, представляя себе, какими были эти люди на изображениях.
Но сейчас я целеустремленно миновала и кладбище, выбралась на трассу, мельком взглянула на суетное новое поле, где традиционно толпились легковушки и «Газели», стояли автобусы, продавались искусственные цветы. Вариантов не было. Следовало пилить по обочине, потом ненавязчиво прокрасться мимо похоронного бюро, куда я, конечно же, больше ни ногой, и добраться наконец до человеческих тротуаров.
Когда ты идешь по обочине трассы, это вызывает у проезжающих мимо недоумение. К счастью, я была одета скорее как бродяжка, чем барышня легкого поведения, поэтому никаких пошлых предложений мне не прилетало. Но и подвозить никто не торопился, кто меня знает, вдруг я блохастая. Так, время от времени сигналили насмешливо,
