сегодняшнее утро. Хватит с меня страданий, решил он, стискивая зубы и заворачивая себя в тугой клубок воли. Его ждали аэропорт и длинная дорога. И вообще он не любил, когда им управляли, хотя бы исподволь, с тонким изяществом красивой лгуньи и обольстительницы. Правда, это не значило, что он считал себя жертвой, но и лицемерить тоже не хотел.
– Ты, Феля… – сказала она с величием, достойным королевы, подкрашивая губы и поправляя копну волос цвета спелой ржи, – мне должен…
– Сколько?.. – разочарованно хмыкнул Феликс, поспешно дернувшись от ключа, который вставлял в зажигание, к карману, где лежал бумажник.
Всё встало на свои места. Он даже вздохнул с облегчением, хотя и обманулся в своих лучших чувствах: нет в мире бескорыстия, нет и не было, как, впрочем, и большой любви. Миф всё это. Сказки для дураков. Ба-сен-ки!!! Разочарованию его не было предела: мир давно и безнадежно погряз в лицемерии, мало того, он плескался в этом лицемерии, возводил его в ранг высшей доблести и поклонялся ему, как идолу. Таковы были нравы, таковы были правила игры. Это ли не пример, подтверждающий прописные истины. Он покосился на рыжую чёлку, под которой искрились карие глаза, но почему-то не желал разочаровываться, и сердце его тревожно билось, как не билось никогда в жизни. Мало того, он готов был впиться в этот алый рот, и страсть бунтовала в нём.
– Ха! – воскликнула она презрительно, усмотрев в его жесте уничижение. – Феличка… дорогой… – она говорила так, словно была мудрее и опытнее его, – неужели ты не понял, что это было по любви… ты не находишь?.. – она дунула на свою чёлку, которая взлетела, как пушистое облако, и опустилась на место.
Сердце его ёкнуло ещё слаще. Как долго, оказывается, он ждал именно такого мгновения – всю жизнь, не меньше, и, должно быть, дождался, потому что через мгновение обнаружил себя страшно изумлённым да ещё и с открытым ртом. Лора засмеялась, заставила-таки его покраснеть, и он растерялся и не знал, то ли ставить ей ещё один плюсик, то ли кидать бонус в свою копилку тщеславия. Ах, как давно с ним не случалась эта самая любовь! Она осталась где-то там: на первом или втором курсе универа, в школе, а еще раньше – в песочнице, где он играл во дворе, и на радостях за такие речи Феликс готов был страстно расцеловать её, лишь бы только она подтвердила исключение из правил, но она вдруг добавила абсолютно трезвым голосом:
– Я еду с тобой! – и всё испортила.
– Зачем?.. – не понял он. – Куда?.. – он вообще забыл, что должен делать, и медленно дефилировал в сторону реальности.
Ба! Рассудок взял верх. Феликс вдруг покраснел ещё гуще: это был финал комедии. Мы знакомы, вспомнил он. Это было на корпоративной вечеринке полгода назад. Тогда она блистала в обществе учредителей, издателей, генеральных и главных. Каким-то образом она очутилась рядом с ним в баре. Да, я помню, что вёл себя, как высокомерный болван. Мы чокнулись, выпили коктейль и обменялись ничего не значащими колкостями, потому что
