шевелюру. – Вот уж не ожидал.
Не ожидал?
Ну, извините!
– Вы! – я гневно ткнула пальцем в его широченную грудь. – По какому праву вы вообще сюда явились? Вас в дверь стучать учили?
– Так она ж закрыта! – выпалил Рихтер, изучая сиротливую алую каплю на указательном пальце. Осмотревшись по сторонам, он быстро вытер ладонь о штаны и на голубом глазу продолжил. – Я стучу, а вы не открываете! Вдруг вам плохо стало, и вы корчитесь на полу? А я б вас спас! И увольнительную б заслужил!
– Минутку, – я покачала головой, пытаясь прийти в себя, и устало потёрла лицо ладонями. – С чего вы вообще решили, что я вас жду? Я вас вообще впервые вижу!
– Ой, госпожа ведьма, какая ж вы непонятливая, – Майер протянул руку к моей макушке, но я вовремя уклонилась, и его пальцы взъерошили воздух.
– Какая уж есть, – мрачно процедила, чувствуя всё большую уверенность, что здесь не обошлось без Сильвии. – Чаю хотите?
– Если им в лицо плескать не будете, – несмешно пошутил Рихтер и сам же громко расхохотался, поощряя своё сомнительное чувство юмора.
Весь настрой был испорчен. Чайник, полный холодной воды, с грохотом приземлился на плиту. Раздражение нарастало вместе с градусом воды в железной посудине и готово было вот-вот выплеснуться на недотёпу-солдата.
“Вдох и выдох, Ливи, – попыталась привести внутренний раздрай к жалкому подобию спокойствия. – Дыши и считай до десяти. Один… Два… Три…”
– Семьдесят пять, – неожиданно гаркнул Рихтер, сбивая меня с мысли.
– О чём вы? – устало спросила я, ругая себя за то, что решила напоить чаем визитёра вместо того, чтобы отправить его обратно к Сильвии.
– Температура воды должна быть не выше семидесяти пяти градусов, чтобы чай полностью раскрыл свой вкус, – удивил меня познаниями солдат. – Снимайте с огня.
Я недоумённо пожала плечами, однако всё же послушно сняла горячий чайник с плиты. Но стоило наклонить длинный носик над заварочным чайником, как на обжигающий металл уверенно легла громадная ладонь.
– Садитесь, госпожа ведьма, я сам, – добродушно улыбнулся Майер, ловко оттесняя меня от плиты.
Сам так сам.
Я села за стол, наблюдая за тем, как ловко этот детина управляется с посудой. Рихтер же, поколдовав над заварочным чайничком, сел напротив, поставил локти на скатерть и принялся сверлить меня глазами.
– Вы не обожглись, – констатировала я, сложив в голове все факты.
– У меня редкий дар, – бесхитростно улыбнулся солдат, демонстрируя приличную щель между передними зубами. – Родители держали лавку с чаем и специями, у них всему и научился. А когда Его Превосходительство прибыл в наш город за добровольцами, предложил мне щедрый оклад взамен на пять лет под его началом. Ещё полгодика осталось, вернусь домой и открою пекарню по соседству с чайной. Ух, заживу-у-у!
Глядя в искренние, горящие глаза незваного гостя, злость уступила
