в окно.
– Да! Вперёд, Пиксит! – закричала она ему вслед.
Её зверь в неровном полёте пронёсся над двором, слегка набирая высоту, и попутно срезал острым когтем на задней лапе верёвку с бельём. Недавно постиранные рубашки упали на землю. Мина поморщилась:
– У тебя получится, Пиксит! Маши сильнее!
«Я умею лета-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-ать!»
Он покачнулся, и его хвост хлестнул по кукурузе. По чешуе зверя побежали искры, и парочка их попала на листья и шелковые пряди початков. Ой.
«Что “ой”?» И тут же: «О нет. Ой-ой-ой!»
Потеряв равновесие, юный грозовой зверь плюхнулся прямо в кукурузу. К тому моменту, когда он, тяжело хлопая крыльями, снова взлетел, поле под ним уже пылало.
«Прости, пожалуйста, Мина!»
Его раскаяние мысленно обожгло её как брызги раскалённого масла, оставив после себя кислое послевкусие.
Мина метнулась в коридор и сбежала по лестнице вниз:
– Поле горит! – Не останавливаясь, она бросилась к задней двери.
Ей в спину полетел мамин голос:
– Что она сказала?
– Но нас не ставили в очередь на сжигание… – начал Гатон
Пиксит кружил над огнём и яростно махал крыльями в попытках его затушить, но тем самым лишь пуще его раздувал.
«Пиксит, ты делаешь только хуже! Взлети повыше!»
Он послушался и по спирали поднялся в небо.
Мина побежала к колодцу. На верёвке покачивалось ведро, полное воды. С трудом втащив его на край колодца, Мина посмотрела на поле. «До него слишком далеко! Огонь распространится прежде, чем я сумею его залить!»
Её накрыла тень. Она подняла голову к небу, зная, что дело не в облаке: над полями Алоррии облаков не бывало, единственное исключение – когда нужен был дождь. Над ней пролетел папин зверь, и Мине пришла в голову идея:
– Орли! Орли, потуши огонь!
Старый папин зверь описал над ней круг, помахивая хвостом.
– Я знаю, ты больше не можешь призывать дождь, но ты можешь отнести это! – Мина протянула ей ведро, и Орли всё поняла. Снизившись, она осторожно подхватила когтями ручку.
– Отлично придумано, Мина! – послышался сзади голос Гатона.
Он поспешил опустить новое ведро в колодец, готовя его для следующего захода Орли. Родители тоже успели выбежать из дома и кричали друг на друга, что нужна вода.
На крыльце визжали близнецы.
– Беон и Ринна, сейчас же в дом! – приказала мама и поспешила на помощь Гатону.
Папа метнулся в сарай за вёдрами.
«Это плохо, да? Я виноват». Пиксит в панике кружил над огнём, извиваясь всем своим длинным телом и рассыпая во все стороны искры. И чем сильнее он расстраивался, тем их становилось больше.
«Нет, – отрезала она тем особым тоном, с каким обращалась к Беону, когда тот говорил глупости. – Это случайность.
