один?
– Не помню, – сказал Франсуа, подумав с минуту.
– Наверное?
– Да. Единственный, кто входил сюда без господина, недели две назад, был чиновник из банка, которого господин Равено присылал сюда за какими-то бумагами.
– Как его фамилия?
– Не знаю. Он сказал мне только, что служит у господина, я его и впустил, конечно.
X
– Он долго оставался один здесь в кабинете?
– С час, я думаю.
– Вы его узнаете, если вам его покажут?
– Конечно, сударь. У него лицо было загорелое, точно бронзовое, и довольно большие бакенбарды… Если бы он не сказал мне, что он чиновник, я бы скорее принял его за моряка.
Жанна вздрогнула, а господин Бидаш скромно опустил голову, бросив сперва проницательный взгляд на молодую девушку.
Когда лакей ушел, Жанна подошла к Бидашу и, взяв его за руку, сказала ему:
– Сударь, как я вам благодарна за участие!.. Если бы вы знали, каким утешением в моей скорби служит для меня мысль, что я могу рассчитывать на вашу преданность, что мне помогает такой сообразительный и умный человек!..
Бидаш покраснел, сконфузился, пробормотал что-то и мгновенно превратился в того робкого человека, каким был всегда.
– Боже мой, мадмуазель, – сказал он, отдернув руку, которая вся пылала от пожатия молодой девушки, – вы меня конфузите… Я не стою… может быть, некоторая опытность… не больше… и любовь к делу… Но мне уж пора идти… Я вернусь в Кламар… Там надо собрать некоторую информацию.
Он направился к двери, потом вернулся и сказал:
– Я еще не объяснил вам, почему вы видели меня там сегодня утром. Когда человек совершил преступление, он очень часто приходит побродить вокруг своей жертвы и старается проникнуть туда, где лежит тело. Я давно знаю секретаря в морге и просил позволения побыть там, чтобы взглянуть на посетителей и любопытных, которые будут приходить. Но когда узнал, что несчастный покойник идентифицирован, мне уж нечего там делать. Теперь я направлю свои поиски в другую сторону. Я зайду к вам, мадмуазель, через пять или шесть дней. Если бы вы пожелаете сообщить мне что-нибудь новое, адрес мой вы знаете: Бидашу, в Кламар.
И уклоняясь от изъявлений благодарности Жанны, Бидаш низко поклонился молодой девушке и вышел.
XI
Каждое утро, без пяти минут девять, в любую погоду, в праздники и в будни. Равено поворачивал за угол улицы Виктуар, покупал двухкопеечную плюшку у булочника на углу улицы Шоссе де Антен и ровно в девять часов вешал свою шляпу на вешалку в конторе.
Но в тот день, в первый раз в жизни, он опоздал и только в десять часов уселся на свое зеленое клеенчатое кресло.
– Меня никто не спрашивал? – с беспокойством обратился он к окружавшим его конторщикам.
– Никто, сударь, – отвечал один из них.
Равено вытер платком лоб, на котором
