я, поняла? Вижу, ты против, но мне до твоего «против»…, ты меня знаешь. Будет так, как сказал. Все. Не провожай. Врачей отпущу, когда выйду на стоянку…
С этими словами Олег по-отечески обнял Алису, чмокнул ее в макушку и, обойдя застывшего в коридоре Огородника, отправился к выходу.
Медсестра устало плюхнулась на стул и потянулась. Взглянув в сторону больного, она достала телефон, написала кому-то длинное сообщение и только после этого повернулась к доктору и, взяв со стола шариковую ручку, застыла в ожидании.
Именно в этот момент Синкевича стало отпускать. Он едва не упал от неожиданности. В его измученном постоянным напряжением теле почти не осталось сил даже на то, чтобы стоять. Опершись о стену, он согнулся и тут в коридоре что-то грохнуло. Через несколько секунд там раздались шаркающие шаги и потом донесся испуганный голос санитарки: «Девочки! Огородник в обморок упал! А – нет, шевелится…»
Алиса, хитро взглянув в лицо Синкевича, быстро поднялась и легкой тенью шмыгнула в коридор – спасать старого провокатора. Следом за ней пронеслась тень и второй медсестры. «Да все нормально, – гудел где-то Егор Леонтьевич, – поскользнулся я. Уставился в эти б..дь бумаги и нога поехала. Да не растянул я ничего, отстаньте вы… Не болит, ну! Вы еще мне – доктору расскажите, как это проявляется!..»
Синкевич оторвался от стены и выпрямился, ясно чувствуя приступ тошноты. Сделав пару шагов к двери, он вдруг увидел в ее проеме Огородника:
– Андреич! – отрапортовал тот. – Во, блин, пи….лся прямо в коридоре. Тапки скользкие. Только не ругай, понимаю, не по требованиям, но старые они, еще с прошлой работы. Я в них, как дома. Выбросить жалко было…, но теперь точно выброшу, – отряхиваясь от несуществующей грязи, и как ни в чем небывало отправляясь куда-то по своим делам, заключил старый доктор.
– Е-а-агор Леонтьевич! – будто в тумане шагнул к двери Синкевич. – Всё нормально?
– Да нормально, – остановившись обернулся Огородник.
– Точно? – с кислой, натянутой улыбкой настаивал заведующий. – Ничего тут странного в коридоре не было?
Егор Леонтьевич снял очки и округлил глаза:
– Слушай, Андреич, я, конечно, человек уже пожилой, но с памятью у меня – полный порядок. Ты-то ко мне чего доковыриваешься? Ну поскользнулся дедушка, ну припал на ножку, но у меня все в порядке. Что вы из меня тут все инвалида какого-то делаете? Обидно, Андреич, ей богу!
Глава 4
Провожая взглядом удаляющегося коллегу, заведующий дождался, когда тот зайдет в ординаторскую, после чего Леонид Андреевич повернулся к столу, за которым спиной к нему, устало подперев руками голову, сидела Алиса.
Доктора натурально трясло. Его мозг пылал, он был переполнен гудящими словно огненные смерчи вопросами, которые Синкевич никак не мог решиться задать. С одной стороны, врач понимал, что открыть рот для него сейчас просто какая-то невыполнимая задача, а с другой, из него словно
