бродить по кораблю. Я думал, что умер и нахожусь где-то в загробном мире. Почему бы дому Рогатой Матери не выглядеть, как «Звезда удачи», пережившая торпедную атаку?
На мостике я нашел Эктора. Перед тем как потерять сознание, он успел заклеить скафандр, но все равно получил травмы от декомпрессии и глубокого обморожения. Я отнес его в медотсек и, действуя почти наугад, подключил к реанимационному модулю. Через час он пришел в себя и смог направлять мои действия по интеркому. Все это время мы летели в гипере, и я не имел ни малейшего понятия, что делать.
Капитан помог мне разобраться с консолью навигатора. Мы убедились, что наш погибший товарищ успел ввести маршрутные инструкции и координаты системы, до которой мы могли долететь на имеющихся запасах дейтерия. Пока мы находились в Аннун, Эктор боролся за свою жизнь, а я – за жизнь «Звезды». Латал все, что мог залатать. Помню, как гордился, что смог на живую нитку собрать установку регенерации воздуха и заправлять нам с капитаном баллоны скафандров. В отсеках корабля был вакуум, от системы жизнеобеспечения остались одни воспоминания.
Только годы спустя я понял, как малы были наши шансы. Без постоянной коррекции работы генераторов Шварцшильда мы могли остаться в Аннун навсегда. Или выйти из гипера за тысячу парсеков до цели с пустыми баками. Стать добычей прожорливой аномалии или компактной черной дыры, не обозначенной на галактических картах. Виной ли всему чутье капитана Эктора, сделавшее его легендой на многих мирах Периферии, или благосклонность Хозяйки, но мы уцелели.
Более того, система, выбранная погибшим навигатором практически наугад, оказалась обитаемой. Достаточно условно обитаемой – в ней был имперский аванпост, с которого мы смогли передать сигнал бедствия сыну капитана, Каю. Надо было видеть его лицо, когда он прилетел нас спасать. Иглессы поспешили объявить Эктора Кинира мертвецом и выплатили предателю награду. Судьба и Аннун распорядились в тот раз иначе.
Они забрали своего любимца восемь лет спустя из маленького домика, затерянного в лесах его родины, Мон-Сальват. Он долго и тяжело болел перед смертью, но мы не успели попрощаться. И я не смог прилететь к нему на похороны. Один раз побывал на его могиле, всего раз. За месяц до того, как оказаться на Градауке.
На могильном камне написано: “Улыбнись. Тебе повезло жить”. Очень в духе Эктора Кинира, лучшего капитана, лучшего человека в обитаемом космосе».
– Мне повезло, – коротко ответил Арктурианин и вышел из кабинета Наместника.
История пятая. Гвин
Он лежал в постели, расслабленно тонул в принимающем форму тела матрасе и разглядывал спину Гвин. У Гвин была потрясающая спина, переходившая в совершенно невероятный по совершенству зад. Когда она стояла перед ним на четвереньках, уткнувшись лицом в подушку, чтобы не кричать, он разглядывал ее. Хребты лопаток, впадину над копчиком, ущелье между ягодицами, карту таинственного манящего континента, который невозможно было познать до конца, сколько ни пытайся.
Он
