Перед Артом и Гвин повисло трехмерное вращающееся изображение рослого крепкого мужчины лет тридцати или моложе. Одет он был как типичный боец Восстания – в темно-зеленую форму с треугольным шевроном на рукаве и черный берет с серебряной головой ворона.
Шевельнув пальцами, Арктурианин приблизил изображение. Теперь они с Гвин разглядывали лицо мужчины. Вполне привлекательное, несмотря на суровость, затаившее улыбку в уголках рта и глаз.
– Красавчик, – не замедлила откомментировать девушка, чем вызвала у Арта неожиданный укол ревности в животе. – Только бородка эта козлиная все портит. Кем он себя возомнил? Регентом Пависом? Поедателем женских сердец за завтраком?
– Регенту Павису в этом году исполняется четыреста шестьдесят лет, – заметил охотник. – Вместо сердец он, надо понимать, теперь глотает омолаживающую сыворотку Иглессов утром, днем и вечером. Не надо, девочка моя, думать, что в сериале «Страсть в Стеклянном дворце» всё правда. Там и молодой Император – красавец, лучший фехтовальщик столицы и мудрый не по годам политик. День и ночь радеющий о благе своих граждан.
Арт скривился от отвращения.
– На деле это безвольная игрушка Канторов, – он как будто выплюнул имя ненавистного Дома. – Выродок давно выдохшейся Династии. Всё, что ему интересно, так это гладиаторские бои и чемпионы арены, которых он принимает в своей спальне. Вот такие у нас во Дворце страсти.
– Ого, сколько злобы, – удивилась Гвин. – Да ты, милый мой, с такими взглядами сам не сегодня завтра запишешься в Вороны. А что, тебе зеленый пойдет.
– Мне с Катраэтом не по пути, – отрезал Арт. – Что не мешает мне понимать… ладно. Отвлеклись. Давай вернемся к нашему другу.
– Давай, – охотно согласилась девушка и сделала глубокую затяжку. – А то у меня от разговоров о политике сразу помехи по всем диапазонам.
– Совсем без политики не получится. Нашего друга, а точнее, друга пэра Ульфина зовут Ланс каэр Бофор. Он сын имперского Наместника Бана, казненного по ложному доносу двадцать лет назад. После его смерти Канторы оккупировали Бофор и присоединили систему к своему Домену. Ланс стал изгоем и безземельным скитальцем.
Биография у бывшего лорда впечатляла крутыми поворотами. Арт постарался сосредоточиться на самом главном.
– В пятнадцать лет он пошел в наемники. Как-то ухитрился уцелеть в десятке кампаний и даже во время знаменитой мясорубки на Тейране. Пять лет назад Ланс примкнул к Восстанию и стал одним из самых активных его агентов на Периферии. Здесь на носителе что-то вроде его краткого досье, я почитал на досуге. Малый отважный, если не сказать отчаянный.
Арт прервался, закашлявшись. Гвин похлопала его по спине и соизволила, наконец, убрать вейп.
– Так, да, он теперь агент Восстания, – продолжил охотник. – Занимался пропагандой, диверсиями и подрывной работой, атаковал имперские конвои. Без счета перебил лоялистов, особенно черно-желтых.
