Пяски? – Спрашивал всё тот же «детский» голос.
– Ну, да.
– Пошёл вон, Мацей Пристор – тебе здесь не рады! – Вслед за этой фразой раздался многоголосый хохот.
– Как же всё-таки сериальные полицейские отличаются от настоящих. – Думал огорчённый неприглядной реальностью Пристор, уставившись глазами в ту дверь, что по его, как оказалось, заблуждениям, должна быть круглосуточно открыта. – И у кого же такому простому человеку как я искать помощи и поддержки? У жены? Соседа? Лешека Цихоцкого? Да ведь это даже не смешно!
Разочарованный бытиём Мацей уже разворачивался, чтобы бесславно уйти, как в глаза ему бросилось объявление, написанное и наклеенное чьей-то заботливой рукой чуть левее двери. В объявлении уведомлялось, что есть, оказывается, место в Быдгоще, где об вас не только не вытрут ноги, но выслушают, посочувствуют и помогут.
– Частный детектив Влодьзимеж Качмарек. Улица Ягеллонов двадцать четыре. – Прочитал вслух Пристор. – Знать бы, только в какую копеечку мне выльется сочувствие этого парня.
Ни на какие другие услуги частного сыщика у Мацея денег не было, но при этом он твёрдо знал, что отсутствие средств это не повод размякнуть и сложить руки, а только лишь побудительный мотив к действиям мошеннического характера.
4
Качмарек с тревожным видом разгуливал по комнате, раздражая своим топотом пытавшегося заснуть пана Яцека, и не давай сосредоточиться полногрудой пана Плужек, занятой написанием детективного романа, главный злодей которого, по причине вредности характера, накачивает цианидом яблоки, не срывая их с деревьев.
– Волнуется, десантура. – Сказала пани Плужек неприлично отъевшемуся Мулярчику, очевидно рассчитывая задеть начальника за живое, но потерпела фиаско – Влодьзимеж старательно игнорировал её подковырки.
Детектив действительно волновался – рассказанное секретаршей выбило его из колеи. Он мечтал о работе, грезил ею, представлял, как не спит ночами – играет на скрипке, курит опиум, шевелит серыми клеточками, строя логические цепочки и вычисляя преступника. И раз за разом заставляет восхищаться собой своего старого доброго друга и помощника – недотёпу-сторожа Мулярчика.
– Как же всё-таки нелепо и омерзительно, что он не доктор. – Подумал Качмарек, бросив мимолётный взгляд на отвернувшегося к стене и зажавшего уши подушкой пана Яцека.
И вот мечта сбывается – появляется клиент, которого никто кроме полногрудой пани Плужек в глаза не видел, но которого уже презирают и подумывают не открывать дверь, когда он явится снова. Болото, мины, наверняка дремучие леса – куда же без них, нечёсаный и наверняка блохастый пудель Олаф, долговременные огневые точки и парашюты – всё смешалось в голове детектива, и было ясно, что разобраться во всём этом без листа бумаги и верного карандаша возможным не представлялось.
В центре
